Анна сжалась, недоумевая про себя, что же так завело ее отца, если драка в баре для него цветочки.
— Это что? — Патетически вопросил папа, вскакивая с места и подсовывая ей под нос экран телефона. Анна отстранилась, разглядывая картинку.
— Это мы. — Осторожно ответила она.
— На мотоцикле! — Возопил оскорбленный родитель. — Моя девочка, мое сокровище, на этом небезопасном, смертоносном адском изобретении врагов человечества! Меня чуть инфаркт не хватил. Как ты мог?
Это уже обращались к Диего.
Анна решительно заслонила его собой.
Парень не понимал ни слова, видел только, что на него орут и размахивают руками явно угрожающе. Ругались по-русски. Папа Анны говорил только на ломаном английском, что не мешало ему заключать международные сделки мирового масштаба через переводчиков. Поэтому, в частности, он не возражал против получения Анной подобного образования — как можно потом на штате сэкономить!
— Папа, это мой байк. Я пригласила Диего покататься.
Рассказывать про аварию при знакомстве и прочие подробности как-то было некстати.
— Может, вы продолжите разговор где-нибудь еще? — Недовольно подал голос Эстебан. Анна осознала, что из всей беседы испанцы поняли только интонацию, и теперь нервничали.
— Да-да, мы пожалуй пойдём! — Она подскочила, подхватив под локотки родителей, и уверенно потащила их на выход. Мама не сопротивлялась, папа пытался развернуться и пообщаться поближе с Диего, но Анна была непреклонна.
— Я тебе позвоню! — одними губами прошептал Диего, закрывая за гостями дверь.
Он и правда позвонил, поздно вечером.
— Родители в панике. Рвут и мечут, не хотят иметь ничего общего с русской мафией. Я их пытался убедить, похоже, бесполезно. Их заклинило.
По крайней мере, он незаметно для себя начал объединять Исабель с отцом в понятие «родители», отрешенно подумала Анна. Хоть какая от меня была польза.
— Я пригрозил, что уйду из дома. — продолжал тем временем Диего. — Отец говорит, что тогда лишит меня не только акций, но вообще всего — кроме пентхауса, он на мое имя. Примешь меня без гроша?
Он полушутил, но Анна чувствовала разрывающие его эмоции.
И приняла горькое для себя решение.
Она не станет препятствием для воссоединения семьи. Они только начали нормально общаться, и теперь из-за неё все грозит развалиться.
— Я бы приняла тебя любым, но не смей уходить из дома. Остыньте, обсудите все завтра на свежую голову. Я не хочу, чтобы из-за меня ты ссорился с родными. Мне от одной мысли плохо.
— Ну если ты так хочешь… — задумался Диего. — Ладно, сегодня больше с ними ругаться не буду. Но я за нас буду бороться, имей в виду!