Глядя на карту, летчик-истребитель видит и другое: за линией фронта под фашистским игом томятся советские люди, истекает кровью поруганная родная земля.
Размышления Бориса прервал резкий телефонный звонок.
— Боевая тревога! Немедленно на командный пункт, — услышал он по телефону голос начальника штаба полка капитана Носкова.
Через минуту Борис Пирожков уже бежал, на ходу засовывая полетную карту в планшет. Вместе с ним к машинам на старт спешили и другие летчики, техники и механики самолетов.
Здесь уже находились командир полка майор Майковский, батальонный комиссар Крестинин и капитан Носков.
Командир сразу же начал знакомить Пирожкова с обстановкой:
— К городу идет свыше двадцати «Юнкерсов-88» и «Хейнкелей». Прикрывает их эскадрилья «Мессершмиттов». Задача вашей эскадрильи — не допустить ни одного бомбардировщика противника к объектам. Напоминаю, фашисты, возможно, резко изменят маршрут своего полета. Поэтому осмотрительность в воздухе должна быть доведена до предела.
— По самолетам! — скомандовал майор Майковский.
Через несколько минут над заснеженным аэродромом одна за другой поднимались скоростные машины. Борис Пирожков собрал свою эскадрилью, построил ее в боевой порядок и повел навстречу врагу.
Как и предполагалось, на этот раз для налета на город фашистские летчики избрали другой маршрут. Вместо налета с запада они решили незамеченными подойти к городу с южной стороны и безнаказанно отбомбить его объекты.
Чтобы иметь преимущество перед противником и обрушить на него внезапный удар, командир эскадрильи повел свои самолеты под нижней кромкой облаков. Временами их окутывала серая пелена, которая то сгущалась, то вновь открывала взору летчиков землю. Это было очень выгодно: облачность скрадывала полет эскадрильи и в то же время позволяла вести непрерывное наблюдение за воздухом.
А внизу плыла родная земля, израненная тысячами артиллерийских снарядов и авиационных бомб, политая кровью советских людей.
Темные лесные массивы, широкие поля, покрытые снегом, причудливые очертания рек и речушек — все это для Бориса и его товарищей было бесконечно дорого и свято и взывало стремление у каждого летчика как можно скорее очистить воздух от непрошеных гостей.
— Сокол 16, Сокол 16, противник идет курсом 340, высота пять, — передали с командного пункта.
— Земля, я Сокол 16, вас понял, иду на перехват, — тут же ответил Пирожков и изменил курс полета эскадрильи.
Впереди показались черные точки. «Фашисты», — сразу же определил Борис.
Один, два, три, четыре, пять… да их и не сосчитать. Пирожков решает ударить по фашистам внезапно, заняв для атаки более выгодную позицию. Он немедленно разворачивает свою эскадрилью на девяносто градусов влево. Затем, не снижаясь, вновь разворачивается, но на этот раз вправо. Маневр обеспечил выгодное положение для внезапной атаки фашистских самолетов. Проходит еще несколько минут, и по сигналу командира советские истребители выходят навстречу противнику. Впереди, в нескольких сотнях метров, строем идут гитлеровские машины.