Задумавшись, я смотрю, как подходят отремонтированные за ночь танки.
Наконец все готово. Пора выступать и нам. Румянцев уже поровнялся с нами. Одна за другой трогаются с места боевые машины и, грозно ворча, двигаются за головной, из люка которой выглядывает широколицый лейтенант Перцев.
За Т-34 спешат проворные семидесятки второго батальона. Их всего шесть.
Мотострелково-пулеметный батальон Суха, сдав свой район пехоте 131-й стрелковой дивизии, грузится на машины. Он тронется вслед за танками.
Мы с комиссаром: взбираемся на гребень высотки. Она хотя и меньше той злополучной 174.9, но все же позволяет разглядеть позиции противника.
В полутора километрах почти прямо перед собой видим более десятка длинноствольных орудий. Они развернуты в ту сторону, откуда вынеслись в шальную атаку тяжелые танки 158-й бригады. А вот и КВ, замершие вдоль широкой дороги между селами Липо-Логовский и Липо-Лебедевский. Пушки их нацелены на вражеские батареи. Не видны, но угадываются тяжелые раны в металлических мощных, но теперь безжизненных телах. Весь их внешний вид свидетельствует о том, что ими управляли отчаянно смелые люди. Несколько машин еще густо дымят.
Вражеские орудия тоже молчат, и расчетов возле них не видно. Две установки заметно осели на бок. С ними расправились наши КВ.
Еще дальше, в глубине обороны противника, сверкают орудийные вспышки. Звуки разрывов слышны западнее. Очевидно, стрельба ведется по танкам Румянцева.
Откуда-то прилетает снаряд и ухает недалеко. Должно быть, нас приметили. Сразу же спускаемся, минуем заросшее густой пшеницей поле и взбираемся на другой гребень. Озадаченные, останавливаемся.
Метрах в шестистах от нас виднеются огромные скирды соломы. Из них вырываются языки пламени. Правее скирд стоят пять танков и тоже ведут огонь вправо. Отвечает ли им противник — не поймешь. Только один из наших танков вдруг начинает дымить.
Высунувшись по пояс из люков, мы пытаемся разобраться в происходящем.
— Слушай! — возбужденно кричит Николаев. — Вон те танки, что правее скирд, румянцевские, а в скирдах замаскированы фашистские.
— Да ну-у, — сомневаюсь я. — Неужели наши их не видят?
— Не веришь? — горячо убеждает меня комиссар. — А я говорю — факт. Голову на отсечение. Давай выбьем их, а?
Николаев в восторге от своей догадки. Возможно, он и прав.
— Ладно, — соглашаюсь я, — попробуем.
Скрываемся в башнях и выпускаем по одному снаряду. Из скирд вырывается пламя.
Но тут в борт моей машины настойчиво и требовательно стучат каким-то металлическим предметом. Высовываюсь из люка. Метрах в десяти — невесть откуда взявшийся третий танк. Рядом с моей машиной стоит военком 39-й бригады полковой комиссар Д. Е. Кузнецов. Лицо хмурое.