— Ясно, — вздохнул Лунин, открывая дверь автомобиля. — Что мы тогда, по-твоему, здесь делать будем?
— Работать, Лунин! — с усмешкой отозвался водитель. — Точнее, ты работать, а я тебя ждать здесь, в тенечке.
— Это тоже следует из названия нашего автомобиля? — уточнил Илья.
— Это следует из наших должностных инструкций, — отрезал вдруг поскучневший Николай. — Иди, Лунин, дай поспать спокойно. Уболтал ты меня за день.
Глава 3,
в которой становится ясно, что чем больше у покойного родственников, тем больше у следователя подозреваемых
Коснувшись клавиши переговорного устройства, Лунин огляделся по сторонам. Выехавший из соседних ворот белый автомобиль уже давно скрылся за поворотом. Улица была тиха и пустынна. Вереница фонарных столбов, на некоторых из которых Илья заметил камеры наблюдения, молчаливо застыла вдоль тротуара, словно выставленная рота почетного караула, такая же подтянутая, молчаливая и, по большому счету, абсолютно бесполезная. За спиной Ильи что-то негромко щелкнуло. Сержант, в серой полицейской форме, с таким же серым невзрачным лицом, документы у Лунина спрашивать не стал. Скользнув взглядом по массивной фигуре следователя и, как показалось Илье, на секунду задержавшись на новеньких подполковничьих погонах, он отступил в сторону, открывая доступ во владения Фильченко.
— Кто тут старший у вас? — осведомился Лунин, проходя во двор.
— А нету старших, одни младшие, — усмехнулся сержант. — Старшие, говорят, еще вчера разъехались, а мы на пост только с утра заступили.
— И много вас тут, — Илья с интересом разглядывал дом Фильченко — огромный стеклянный куб с плоской крышей и редкими вставками выкрашенного в белый цвет бетона, — на посту?
— Двое, как положено. — Сержант полез в карман за сигаретами. — Второй кофе пить пошел. — Полицейский кивнул в сторону небольшого белоснежного домика, едва виднеющегося из-за разросшихся кустов калины. — Там у них обслуга живет, муж с женой. Вроде ничего так, гостеприимные. Сами наливают. — Сержант заметил, как у Ильи дернулась бровь, и поспешил уточнить: — Кофе. Хороший кофе, в турке варят. Грех ведь отказываться.
— Тоже верно, — успокоил заволновавшегося было сержанта Лунин. — Так, значит, с утра, кроме вас, тут никого больше не было?
— Почему не было? — равнодушно щелкнул зажигалкой сержант. — Часов в десять приезжал опер из областного управления, Зубарев. Пробыл в доме около часа и уехал, нам сказал никого за территорию не выпускать, ждать следователя.
— Ну, значит, дождались, — хмыкнул Илья.
— И что теперь? — Сержант оторвался от созерцания выпущенной им в небо струи дыма и, не мигая, уставился на Лунина.