Вести отовсюду поступали безрадостные. Вражеские полчища прорвались к Волге. Отброшенные зимой от столицы, немецко-фашистские войска местами стоят от нее всего в сотне километров. Героический Ленинград продолжает сражаться в неприятельском кольце. Под фашистским игом огромные территории нашей страны. На Кавказе враг, не считаясь с потерями, рвется к Баку. Смертельная угроза нависла и над нашей базой.
Есть от чего потерять душевное равновесие. И многие наши товарищи поддались унынию.
— Надо как-то ободрить людей, — сказал мне комиссар В. И. Орлов.
— Но как?
— Нужно рассказать им о наших силах, о том, что весь народ поднялся на борьбу. И народ победит. Обязательно победит!
— У тебя пристрастие к докладам, Василий Иванович. Думаешь, стоит перед людьми выступить с пламенной речью и сразу наведешь порядок в их головах?
— Что ж, я знаю силу слова. И ты ее знаешь. Важно, чтобы слово было настоящим, партийным.
— Ну и отлично. Вот давай и выступи с докладом.
— Нет. С докладом выступишь ты. Ты командир базы. Лучше тебя никто не знает положения вещей. Поговори с народом начистоту. Увидишь, дойдет твое слово.
Спорить с комиссаром бесполезно. В таких случаях он умеет настоять на своем и убедить, что именно так следует поступить. В конце концов я и сам загорелся его идеей. Поговорить с народом начистоту!
Доклад рождался в муках. Хотелось так много сказать.
— Не распыляйся, — предупреждал комиссар. — Пусть в основе твоего доклада будут дела базы и… бои на Волге. Подумай, и сам поймешь — между тем и другим связь непосредственная.
Что я знал тогда о битве на Волге? Только то, что сообщали газеты и сводки Совинформбюро. А люди хотели заглянуть дальше. Как им помочь?
Договорились, что с докладом я выступлю перед командирами и политработниками базы и кораблей. И вот они собрались в клубе порта. Передо мной сидели люди, только что вернувшиеся из боевых походов, люди, которые провели бессонную ночь на командных пунктах и в окопах нашего передового рубежа. Утомленные, измученные лица. Устали товарищи. Будут ли они слушать меня?
Говорил я около часа. Правда, волновался сильно. Но, может, именно волнение и помогло. Говорил я о том, что трудно нам всем, всей стране трудно. И все-таки мы победим. И на Волге. И здесь, на Кавказе. И думать нам пора не только об обороне, но и о наступлении. Уже сейчас надо готовиться к наступательным боям.
Смотрю на людей. Слушают! Кажется, и усталости нет прежней на лицах.
На следующий день Владимирский просил меня прийти на линкор, побеседовать с теми офицерами эскадры, которые вчера наг смогли присутствовать в клубе.