И сейчас, когда все давно отошло в прошлое, я не могу забыть этих ночей. Ох, как они памятны нам! В одну из таких ночей в Ивановской, на аэродроме «подскока», куда мы из Пашковской перелетали перед вечером, полк потерял сразу два экипажа. Это случилось, когда у нас была ночь-максимум — вылеты следовали один за другим до рассвета.
Мы только что приземлились и, сидя в кабине, ждали, когда вооруженны подвесят под плоскости новые бомбы. Я отдыхала, наслаждаясь тишиной, ни о чем не думая, выключив сознание. Молчание нарушила Ольга Клюева:
— Слышишь, Маринка, кажется, фашист идет в сторону нашего аэродрома.
— Опять! — с досадой вырвалось у меня; — А через несколько минут девочкам садиться.
— Ничего, не привыкать.
— Ты же знаешь, Оля, как трудно при посадке не только нам — летчицам, но и вам — штурманам…
— Очень трудно, Марина. С этим я полностью согласна. А что поделаешь?…
Мы помолчали.
— Маринка!
— Да.
— О чем ты сейчас думаешь?
— О соленых огурцах.
— Я серьезно.
— И я не шучу. В Москве у соседки знаешь какие огурцы были! Вот бы сейчас попробовать!
— Просись в отпуск. На попутном самолете туда и обратно — быстро.
— Скажешь тоже! А вообще-то, неплохо бы пройтись сейчас по затемненным улицам Москвы, побывать в театре, — мечтательно произнесла я. — Интересно, какая она сейчас, Москва? А ты, Оля, была в Москве?
— Все собиралась съездить, а тут война. Когда училась в институте и в Саратовском аэроклубе, надеялась прилететь в Москву на воздушный парад. Обязательно побываю там после войны. Ты меня в гости пригласишь. Хорошо?
— Хорошо, Олечка. А вот, кажется, и наши «старички» тарахтят.
Где-то далеко-далеко мерно рокотали во мраке моторы У-2. А фашист — все кружил и кружил над аэродромом.
— Готово, Маринка! — донесся из темноты голос Кати Титовой. — Давай на взлет. Желаю прилететь без дыр.
Я только собралась включить зажигание, как воздух потряс сильный взрыв. Это фашист сбросил бомбы недалеко от аэродрома.
А наши «ласточки» ходили над точкой, выжидая, когда можно произвести посадку.
— Титова, к запуску!
— Есть, к запуску!
— Контакт!
— Есть, контакт!
Я нажала сектор газа. Чихнув несколько раз, взревел мотор. Оторвавшись от земли и набрав высоту, легла на боевой курс. Это был последний наш вылет в ту страшную ночь.
Утром мы узнали, что при заходе на посадку в воздухе столкнулись самолеты Полины Макагон — Лиды Свистуновой и Юли Пашковой — Кати Доспановой.
Катя Доспанова по-прежнему летала с летчицей Юлей Пашковой. Их экипаж успешно отбомбился и уже возвращался на свой аэродром. По расчетам штурмана выходило, что линия фронта осталась позади и самолет находится на подступах к аэродрому. И действительно, Пашкова и Доспанова вскоре увидели лучи приводного маяка и тусклые огоньки посадочных сигналов. Экипаж пошел на посадку. Девушки были уверены, что находятся над своей базой…