Более того, поражение в этой войне зачастую воспринимается в Армении и в самом Карабахе не просто как военное поражение, но как крушение идеологической основы, фундамента строительства новой армянской государственности. Дело в том, что карабахская проблема была краеугольным камнем строительства не только Нагорно-Карабахской Республики, но и Республики Армении. Формально являющийся для Армении внешним фактор Карабаха — армянонаселенного эксклава в составе советского Азербайджана — стал генератором армянской независимости. Кроме Армении из всех постсоветских стран, пожалуй, только у Азербайджана катализатором движения к независимости выступили не борьба с тоталитаризмом или стремление к освобождению от имперской зависимости, а территориальный конфликт. Другие постсоветские страны получили независимость либо в результате целенаправленной борьбы именно за независимость от московского центра и советского правления (как страны Балтии), либо вследствие распада СССР, бывшего для них (например, для стран Центральной Азии) внешним процессом, не имевшим отношения к их внутриполитическому развитию.
Этнополитические конфликты сотрясали все постсоветское пространство, но абхазский, приднестровский, югоосетинский конфликты были скорее реакцией этнических меньшинств бывших союзных республик на движение мини-метрополий к независимости. Во всяком случае, ни в Грузии, ни в Молдавии, ни в России эти конфликты не были побудительным стимулом к борьбе за собственную государственность. В случае же Армении и Азербайджана именно карабахский конфликт дал толчок к строительству идеологии национальной независимости.
Для Армении и, шире, для армян всего мира карабахская проблема стала не просто проблемой культурного и физического выживания части этноса или территориальной проблемой. Она стала центром формировавшейся после распада СССР армянской политической идентичности, идеей независимого армянского государства, и огромную роль в этом сыграла победа армян в карабахской войне 1991–1994 гг. Эта победа ощущалась как историческая, как разворот армянской истории от долгих веков колониальной зависимости, притеснений и преследований, кульминацией которых стал геноцид 1915 г., к независимости, самости, победам и приобретениям. Карабахская победа стала ключевым символом, легшим в основу государственного строительства. Соответственно, поражение во второй карабахской войне стало больше чем поражением: оно воспринимается как крах основ Республики Армении, как удар по фундаменту недавно обретенной политической идентичности. В Армении (и, возможно, еще в большей степени в обширной армянской диаспоре) это поражение ощущается как историческое, как очередной гибельный перелом армянской истории.