– Да ладно тебе. – Я совсем уже смутился, что было необычным для меня чувством. – Так вот, мы собираемся сегодня вечером кое-куда сплавать. Узким кругом, тесной компанией. И твои глазки могли бы нам очень пригодиться. Приказывать не хочу, тут дело добровольное, тем более что прогулка такая… Не то чтобы опасная, но романтической я ее не назову.
И правда – не хочу. Могу, но не стану. Очень мне хочется, чтобы люди понимали: деление на бойцов и гражданских очень и очень условно.
– Да конечно! – с готовностью сообщила мне Галка. – Когда, куда, во сколько?
Ну, я и не сомневался в таком ответе. Свой интерес у нее есть, и дело не только во мне, но это нормально.
– Тогда к восьми часам подходи к моему дому, – сказал я ей и замахал Наемнику и Ювелиру, которые появились в поле моего зрения.
– Ага. – Галкины глаза блеснули.
– И не распространяйся об этом, – верно истолковал я этот блеск. – Ни к чему это.
Блеск поутих, во взоре появилась задумчивость.
– А Настюха тоже с нами туда? – Галка мотнула подбородком в сторону реки.
– Пока не знаю, – уклончиво ответил я. – Думаю, нет.
Судя по всему, этот ответ ее удовлетворил, но больше она ничего у меня спросить не успела, поскольку к нам подошли Ювелир и Наемник.
– Чего звал? – спросил последний и приветливо помахал Галке рукой.
– В восемь так в восемь, – подмигнула мне Галка и отправилась поближе к пролому, где Дарья, похоже, начала творить суд и расправу. Я бы и сам посмотрел, да времени нет.
– Одобряю, – с удовольствием посмотрел Галке вслед Наемник. – Задница у нее толстая, а коленки – круглые. Такой ноги раздвинуть – как бутылку бурбона выпить. Двадцатилетнего.
Ох уж эта мне его американская простота взглядов. Зажать-то ее – дело нехитрое, а вот чего с ней потом делать? Это не большой город, где можно дать денег на дорогу и пообещать после позвонить. Это тесный мирок, в котором даже иерархия еще не сложилась до конца. Кто знает, как подобное аукнуться может?
– Пустая девка, – высказал свою точку зрения Ювелир. – Глаза да задница – вот и все ее достоинства.
– Так, ценители женской красоты, – рыкнул я. – Пошли ко мне, совет держать будем.
В возвращении домой есть свои прелести. Я наконец-то дошел до своего домика и был приятно удивлен привычной картиной. У порога сидел Азиз, щурился на солнце и напевал какую-то тягучую песню, в открытую дверь было видно Голда, сидящего на лавке. Как не уходили никуда.
– А Настюшка? – поинтересовался Ювелир. – Она обидится, если без нее будем совещаться.
Прежней приязни между Настей и Ювелиром уже давно не было, бог весть почему, но взаимное уважение друг к другу у них осталось. Возможно, сказывалось то, что они были некогда одними из первых.