– Нет, господин, когда я тебя раздела и уложила, ты мне сказал: «Если хочешь трахаться – трахайся. Только, чур, меня не будить».
– Ничего не помню, – пробормотал недоуменно.
– Так я тебя и не будила. Слово господина для жены – закон.
– ???
Буле наконец надоело себя сдерживать, и она звонко захохотала, всплескивая руками. Браслеты мелодично перезванивались при этом.
– Тебе зеркало показать?
– А что там, в зеркале? – не понял я.
– Твое лицо.
– М-да? И что с ним теперь делать? – озадачился я, оглядев свое отражение.
– Принимать водные процедуры. – В ее голосе прорезались нотки доброй няньки. – Ванна давно готова, мой господин. Бритва, пенка и туалетная вода – там же. Вставай, я тебя туда провожу и обслужу.
– Я сейчас на секс не способен. Извини, – смутился я, вспомнив, что сегодня ее очередь в гареме.
– Как ты мог подумать обо мне так плохо, мой господин, – сказала Булька с укоризной в ответ на мою эскападу.
Она подняла мою тушу с кровати и поставила в вертикальное положение. Несмотря на рассол, хаш и опохмел, меня все еще штормило, хотя не сильно: так, балла на три-четыре. Девочка ловко подлезла мне под мышку, подставив узкое плечо, и, обняв за талию, повела меня в сторону санузла, приговаривая:
– Я клянусь пророком и его женами, что буду делать своему господину только приятное. Сначала помою любимую тушку, приведу ее в порядок и лишь только потом, если господин соизволит…
Новая Земля. Свободная территория под протекторатом Ордена, город Порто-Франко.
22 год, 30 число 5 месяца, вторник, 11:12
Пора кончать этот разврат. За сутки – три разных бабы, пьянка с суровыми африканскими мужиками, эротическая фотоссесия и две свадьбы.
Хотя нет… Свадьба была одна.
Ну, тем хуже для меня. Больше нервов ушло. Так рвать себя на британский флаг никакого здоровья не хватит.
А всего неделя прошла! Ой, мля… Что дальше-то будет?
Вот с такими мыслями осматривал я свое бабье войско, выстроенное Ингеборге на вчерашнем свадебном помосте, с которого уже убрали сукно и подмели цветочные лепестки.
Между висков шарахалась мелодия: «Тринадцать негритят пошли купаться в море… И их осталось десять». Редеет отряд сам по себе, а еще даже из города не выехали. Трех ослепительных красавиц до русских земель уже не довез. Ущерб новой родине налицо.
А кто вредитель?
Я вредитель.
Узнают – не простят. Прапорщик Быхов – первый.
Девять непокрытых красивых головок с ожиданием смотрят на меня, выстроившись в ряд. Целое отделение.
Десятая красавица рядом со мной стоит, держа в руках стопку черных беретов.
– Ну, что, бойцыцы, становимся бойцами, – обвел я глазами строй, любуясь красивыми лицами.