- Супру... это его жена?
- Так понимаю, вы с вашим... ммм, братом... не особо близки?
- Сукин сын. - Я озадаченно глядел на рыцаря. - Давно ли огриллоны женятся?
- Не могу сказать, уж точно. Новая глупость анханцев, готов спорить. - Рыцарь небрежно изобразил поклон. - Извиняюсь прежде всяких вызовов, ибо анханцы безумны. Ведомо всем и каждому.
- Ага. - Я махнул годным. - Хорошо. Откройте решетку, я внутрь.
Рыцарь склонил голову чуть ниже. - Сейчас?
- Или вы наслаждались зрелищем?
- Грмм. Прошу, фримен. Как пожелаете.
- Ага, я тоже нет. - Я склонился над решеткой. - Орбек!
Глаза огриллона раскрылись, встретив мой взгляд, и выпучились. - Ты.
- Я. Слезай с нее. И натяни штаны, ради всего дрянного.
Долгий взгляд, от сердитого к печальному, а затем движение плечами. Бочкообразная грудь молодого огриллона вздулась и опала: вздох смирения. - Облом. Ты ходячее ведро с ледяной водой.
- Сказал бы я, что сожалею. Будь оно так.
- Ага. - Он насмешливо поднял губу, показав слоновую кость бивней. - Мог бы догадаться, что ты придешь. Братишка.
- Точно. Мог бы.
Рыцарь пробормотал: - Похоже, он не очень рад.
Я пожал плечами. - Я привык.
От спуска по такой лесенке голова заболела сильнее. Газовый свет оставил меня на полпути, внутри была красноватая почти темнота. Каменные стены ямы покрылись серо-зеленым мхом. Дождь почти прекратился, но железная решетка мешала влаге уходить вверх; каждую секунду слышалось, как шлепается ржавая капля конденсата.
Крышка сральной бочки в углу прилегала неплотно, но эта вонь тонула в кислом смраде немытого огриллона: сочной смеси пота, феромонов и животного секса. Когда козлы вынули лестницу и с лязгом закрыли решетку, я почти ослеп от головной боли. Осел на скользкую стену, пытаясь рассортировать тысячи слов, которые здесь будут, пожалуй, лишними.
Орбек еще прыгал с штанами в руках. Он позволил свободно расти красноватой спинной щетине, теперь его гребень походил на шлем троянца. Еще он набрал вес: массивные выступы новых мышц бугрились под серой шкурой на голой груди и плечах, хотя ему было еще пять или около того лет до зрелости.
Впрочем, сейчас шансов подрасти было маловато.
Когда мы встретились в анханском Донжоне, Орбеку было всего семнадцать. Три года? Иисусе, мы многое прошли в тех пор.
Нужно было что-то сказать. Три месяца назад я думал встретить Орбека на станции Палатин. Поеду домой, сказал он тогда. На время поселюсь в Лабиринте. Навещу старых друзей. Каникулы.
Посещу семью.
- Разве ты не должен быть в Анхане?
Молодой огриллон туго затянул шнурок штанов, завязал. - Разве ты не должен уже быть мертв?