— Пять тысяч злотых, — пан Понтий чуть склонил голову. — Но для вас я сделаю скидку. Четыре с половиной тысячи злотых.
— Как говорит мой отец, “любой труд должен быть оплачен”, — “номер один” отложил оружие, чтобы было сподручней копаться в бумажнике. — Мои деньги считать не надо. Я сам разберусь, на чём мне экономить, а где шикануть.
— Ну, должен же я вас как-то отблагодарить, пан Маллой, — развёл руками собеседник.
— М-м-м… за что? — спросил Дарк. Неестественная поза, в которой он замер, говорила о неожиданности последнего заявления мастера..
— Ну как же? — суровое лицо Понтия озарилось улыбкой. Лыба, надо сказать, вышла весьма своеобразная. Словно бы южанин и вовсе не привык демонстрировать радость. — Вы ведь так быстро разобрались с подонками, докучавшими моей дочери. В смысле, не только ей: эти ублюдки держали в страхе всю Хотску и Гобой.
— Ой, пустяки, — молодой человек протянул пять тысячных бумажек характерного рыжего оттенка, по задумке имитирующего цвет золота. — Сдачи не надо.
На выход пан Маллой двинулся быстрым, решительным шагом. Уже привыкшие к расслабленной походке “номера один” спутники даже на некоторое время отстали от босса. В конце концов, такая перемена в поведении произошла без какого-то видимого или понятного им мотива. Однако вопросов никто не задавал. Несмотря на то, что в банде было принято общаться очень даже неформально, регулярно забывая о минимальнейшей субординации, оставались моменты, когда надо было просто заткнуться и делать, что прикажут. И моменты эти легко опознавались по резким изменениям в поведении “номера один”: он становился куда как серьёзней, чем обычно, забывая про маску балагура.
— Кто у нас есть в Хотске? — спросил Дарк, когда группа достаточно отошла от любого скопления людей.
Спросил, не глядя на своих спутников, но затем, сразу же после того, как вопрос был озвучен, всё же повернулся. Круглые тёмные стёкла очков достаточно чётко отражали лица “номера два” и “номера три”.
— В Хотске? — переспросила девушка.
— Да, Ёлко, в Хотске. В этой помойке, которую ты последние полчаса хаяла на все лады, доставая меня своим нытьём о том, что мы вообще сюда приехали.
Накрашенные глазки стрельнули в сторону Гало.
— Если наш дубина никого сюда не засылал, то никого.
“Наш дубина” небрежно пожал плечами.
— Приказа не было, я и не шевелился. А что, надо было?
Напряжение шефа и заместительницы никак не сказалось ни на аппетите громилы, ни на его манере держаться.
— Не на-до бы-ло, — задумчиво, с большими паузами между слогами, произнёс Дарк.
— Ты не разбирался “с подонками, докучавшими дочери мастера”? — быстро догадалась “номер два”.