— Да уймешься ты наконец или нет? — вышла я из себя, злясь, что ифрит не даёт мне безраздельного контроля над ситуацией.
Чувствуя себя в его мире, как в собственном, я создала солидный моток веревки и принялась связывать ифриту руки.
— Ты только далеко не заходи, — предупредил Андроктонус вполне серьёзным тоном.
— Будешь много говорить, еще и кляп схлопочешь.
Закончив с обездвиживанием шаловливых ручонок ифрита, вновь повернулась спиной к нему, седлая рабочую лошадку. И с неудовольствием для себя поняла, что готовность Андроктонуса сошла на нет. Внушительная колбаса превратилась в вялую сардельку.
— Издеваешься, болезный? — Прошипела я и, не дожидаясь ответа, принялась ласкать ифрита, медленно начиная от стоп, поднимаясь вверх. Клыки и коготки скользили по периодически вздрагивающей тушке ифрита, царапая кожу, местами оставляя глубокие красные борозды. Закончив с ласками нижней половины тела, я удостоверилась, что Андроктонус снова находится в полной боеготовности. Прикоснувшись язычком к головке члена, вновь почувствовала отдачу. Ствол ифрита на моих глазах увеличился на пару сантиметров в высоту. Немного раздразнив его легкими ласками, я вновь повернулась лицом к ифриту, не забыв зажать торчащий член между бёдер так, что ствол был плотно прижат к киске.
Целуя и одновременно царапая ифрита, я скользила мокрой киской по его напряжённому члену. Трение о его длинный, обалденный орган дарило мне приступы лёгкого возбуждения, я едва сдерживалась, чтобы нее усесться на этот воистину здоровый жезл. Могла бы поставить сотню золотых на то, что ифриту тоже не терпелось войти. Но торопиться было некуда, да и мне самой хотелось как следует раззадорить себя, довести возбуждение до предела.
— Кись, ну пожалей! — взмолился Андроктонус, не в силах терпеть издевательств.
Пришлось сжалиться. Моя попка с аппетитного члена перекочевала ифриту на лицо. Он сладко облизнулся, но тут же словил флёр птицы обломинго: я нарочно сделала так, чтобы он смог только наблюдать, но никак не касаться меня.
Собственно, в этом и заключалась вся прелесть. Приоткрыла рот и нежно, медленно заглотила ствол ифрита. Достигнув основания, так же медленно вернулась назад, вызвав судорожную реакцию Андроктонуса. Ну надо же, какой чувствительный.
Ладно уж, и без того затомила бедную Сущность. Не выпуская члена из плотно сомкнутых губ, подключила к ласкам язычок и набирая скорость. Ифрит всё же чуть вмешивался, помогая бедрами загнать член мне в рот на полную длину. В отместку я периодически приближала свою киску к его лицу. Едва касаясь скучающего от безделья рта ифрита, я тут же уводила её прочь, оставляя вне зоны доступа.