— Тогда неудивительно. Вам никто не помог бы. Они серьезные ребята.
— Кто они? — спросила мама.
— А черт их знает. — Он снова пожал плечами.
— Вы не знаете, с кем работали? — удивилась мама.
— Можно подумать, вы всегда знаете, с кем работаете, — рассмеялся он, и напряженное мамино лицо смягчилось. — Думаю, частная военная компания. Небольшая армия. По всем признакам похоже — деньги, почти неограниченные возможности. Кому они принадлежат, я, конечно, не знаю. По документам они бы ли исследовательским фондом, который переводил деньги на нашу компанию в России. Они и в самом деле занимались исследованием в нескольких областях, но…
— Цель была не в исследованиях? — быстро спросила Мира.
— Точно. Нам были нужны деньги, и мы взяли их у первого, кто предложил. Не то чтобы я жалел. Тогда были совсем другие времена.
Он то ли нервничал, то ли был беспокойным по натуре — то и дело сгибал-разгибал пальцы, проводил рукой по волосам, поджимал губы, теребил бумажки и переставлял безделушки на столе. Но его уверенный спокойный взгляд уравновешивал нервические движения. Казалось, он все знает и все понимает, замечает каждую мелочь и видит будущее на много лет вперед.
— Нам переводили деньги, мы отчитывались за них и за результаты. У них был человек в России, и пару раз я видел их босса и его помощницу — обычные, вежливые. Но думаю, что, если бы стал выяснять, кто они, меня быстро поставили бы на место. У меня были свои задачи.
— Искусственная матка? — уточнила я.
Он несколько секунд внимательно рассматривал меня, потом указал пальцем себе на ухо и сказал:
— Идем, я покажу вам свой розарий.
Мы сразу поняли, в чем дело, и поднялись. Папа остался сидеть.
— Подожду здесь, — сказал он, не глядя на хозяина.
Охранник провожал нас взглядом, когда мы шли к цветнику. Внутри петляли дорожки из цветного гравия — то ровные, то закрученные спиралями, а между ними росли розовые кусты разной величины.
— Никогда бы не подумал, что увлекусь садоводством, — признался Михаил Юрьевич.
— Искусственная матка, — грубовато напомнила Мира.
— Да, начали мы с нее, — ответил он. — Когда первые эмбрионы дали хорошие показатели по выживаемости, инвестор поставил следующую задачу. Они хотели повысить уровень теломеразы в условиях искусственного вынашивания.
— Создать долгожителей, — пояснила мама.
— Их интересовали сто пятьдесят — двести лет.
— Ничего себе запросы. И вы согласились?
— Думаю, вы уже узнали, как работают эти ребята из исследовательского фонда, — улыбнулся Михаил. — Мне, скажем так, возражать показалось опасным для жизни.