.
Все уставились на него.
– Какого черта, Ронан? – спросил Адам.
– Уму непостижимо, – задумчиво произнес Ганси, – отчего твои контрольные не содержат ни намека на столь прекрасное классическое образование.
– Преподы задают не те вопросы, – ответил Ронан.
Дверь ресторана открылась. Блу должна была принять и посадить новоприбывших, но она продолжала стоять у стола и, нахмурившись, изучала коробку.
Наконец она сказала:
– Я могу задать нужный вопрос. Что это за язык на той стороне?
Ронан раздраженно взглянул на нее.
Ганси склонил голову набок.
– Мы не знаем.
Блу указала на Ронана (тот скривил губы).
– А он знает. Где-то в недрах. Я чую.
– Ни хрена ты не чуешь, – отозвался Ронан.
Последовала короткая пауза. Конечно, такие ответы для него были вполне типичны. Однако прошло уже очень много времени с тех пор, как он в последний раз обрушивался на Блу подобным образом. Она сделала вдох и буквально ощетинилась.
Ганси медленно произнес:
– Ронан, ты больше никогда не будешь говорить с Джейн таким тоном.
Адам и Блу одновременно уставились на Ганси, который не сводил взгляда с салфетки. Дело было не в том, что именно он сказал, а в том, что он при этом ни на кого не смотрел. И потому случившееся казалось особенно странным.
Блу, чувствуя, как у нее разгораются щеки, ответила:
– Я не нуждаюсь в заступниках. А ты, – добавила она, повернувшись к Ронану, – не думай, что я позволю так с собой разговаривать. Особенно если ты злишься, оттого что я права.
Она повернулась к двери и услышала, как Адам сказал:
– Ну ты придурок.
А Ной рассмеялся.
Блу пала духом, когда увидела нового клиента – Джозефа Кавински. Ошибиться было невозможно. Вороненок, который явственно казался чужеродным здесь. Буквально всё в его лице – длинный нос, большие глаза с тяжелыми веками, изгиб темных бровей – разительно отличалось от облика местных жителей, среди которых она выросла. Как и большинство парней из Агленби, он носил массивные солнечные очки, короткую стрижку, маленькую сережку в ухе, золотую цепочку на шее и белую майку. Но в отличие от других Воронят Кавински страшно пугал Блу.
– Эй, куколка, – сказал он ей.
Он стоял слишком близко – и постоянно двигался. Он всегда двигался. В его полных губах было что-то хаотическое и вульгарное, как будто Кавински проглотил бы ее, если бы подошел вплотную. Блу ненавидела его запах.
Он даже в школе пользовался дурной славой. Если нужна была шпаргалка, чтобы сдать экзамен, Кавински мог ее дать. Если нужно было поддельное удостоверение, он мог его добыть. Если кто-то хотел влезть в неприятности, он мог их обеспечить.