– Вы один? – наконец отозвался тот же голос. И тогда Кольцов, отступая от железных правил конспирации, сердито сказал:
– Боюсь, если еще минут пять простою, то буду уже не один!
Эти слова возымели действие: прогремел отодвигаемый засов, резко звякнули защелки и замки. Воистину, здесь жили потаенно. Дверь открыла пожилая дама с грузными мужскими плечами. В руках она держала керосиновую лампу.
Придирчиво оглядев Кольцова с ног до головы, хозяйка посторонилась, пропуская его в дом. Павел подождал, пока она задвигала все засовы, запирала с какой-то неуклюжей тщательностью все замки. Затем, освещая путь лампой, провела Павла в большую комнату, заставленную громоздкой старинной мебелью с бронзовыми нашлепками, причудливыми вензелями и хитрыми завитушками. Вещи говорили, что еще совсем недавно здесь жили по-барски. Поставив на стол лампу, дама указала Павлу на диван:
– Прошу… присаживайтесь. – И сама села рядом, немигающими глазами бесцеремонно и пристально рассматривая гостя, который начинал ей нравиться; манерой держаться он напоминал молодых поручиков. Затем она повелительно сказала: – Так я вас слушаю… – Но в глазах ее уже не было прежней озабоченной настороженности.
– Простите, значит, Софья Николаевна – это вы? – любезно спросил Кольцов.
– Да.
Кольцов встал, щегольски щелкнул каблуками, склонил голову.
– Капитан Кольцов!.. Я к вам за помощью! – И лишь после этого он извлек из кармана кусок картона, на котором химическим карандашом были выведены всего три буквы: СЗР, что означало «Союз защиты Родины» – и чуть ниже витиеватая подпись.
– А все же где вы встречали Петра Николаевича? – поинтересовалась дама, становясь более любезной. – Помнится, он собирался переходить через фронт к нашим.
– Нет, мадам. Обстоятельства, как вам известно, изменились. Началось наступление. В армию влилось много новых сил, и Антон Иванович нуждается в офицерах. Поэтому Петр Николаевич выехал в Славянск, там собралось много офицеров, которых надо переправить через фронт. Затем Петр Николаевич выедет в Екатеринослав. По тем же делам, – сказал Кольцов и многозначительно умолк, продолжая любезно смотреть в глаза хозяйке.
Софья Николаевна тяжело вздохнула и мелко перекрестилась.
– Помоги ему Всевышний.
Кольцов набожно опустил глаза, понимая, что каждый его жест, каждое движение проверяются хозяйкой.
А Софья Николаевна торопливо поднялась с дивана и, неожиданно легко для ее грузной фигуры, заспешила к двери в другую комнату, с некоторым смущением отдернула портьеру.
– Войдите, господа, – сказала она кому-то, и голос ее прозвучал успокаивающе.