— Темнеет уже, а маяк ещё не горит! Что, если корабль собьётся с пути, — а, дочь? Что, если он наткнётся на скалу и я буду виноват, хотя на самом деле — ты? Живо наверх! Или мне самому идти? Ну, так и быть…
Он поднимается с кресла.
— Да иду уже, иду, — бурчит девочка и вынимает из выдвижного ящика коробок спичек. Она встряхивает его и по звуку понимает: спичка осталась всего одна.
«Завтра надо купить ещё, — думает она. — Не забыть бы».
Попробуй не забудь! Ведь в голове вечно крутится столько всего: песни, истории, то, чему ей ещё нужно научиться, то, что она хочет забыть, но что упорно не забывается. Когда что-то хочешь запомнить, оно часто улетучивается из памяти, а когда не хочешь вспоминать — как ни старайся, не выкинешь это из головы.
Поднимаясь по лестнице, она придумывает трюк. Что там надо было запомнить? Ах да, спички. Она мысленно берёт полный коробок и кладёт на стол, который стоит у неё в голове, прямо посередине. На столе — лампа, свет от неё падает прямо на коробок, так что первым, что она увидит, проснувшись утром, будут спички. Хотелось бы надеяться. Что за лампа? Так себе, обычная лампёшка. С зелёным эмалированным абажуром и стёршимся золотым ободком. Та, что стояла раньше на тумбочке у маминой кровати.
А вот об этом девочка хотела бы забыть.
— Придумай другую лампёшку, Лампёшка, — говорит она себе, ведь Лампёшка — ещё и её имя.
Вообще-то зовут её Эмилия. Но так звали и её маму. А отцу и прежде не нравилось, что на его зов всегда откликались обе, а теперь он это имя и слышать больше не хочет. Вот и прозвал дочь Лампёшкой.
— Но светила из тебя не выйдет, Лампёшка, — говорит он каждый раз, когда она что-нибудь забывает или обо что-нибудь спотыкается — бывает, что и с тарелкой горячего супа в руках.
Лампёшка поднимается наверх с последней спичкой. Нужно быть осторожней, нельзя, чтобы спичка погасла раньше, чем займётся огонь, ведь тогда… Погибшие корабли, разъярённый отец. И ещё неизвестно, что хуже.
Она подкручивает фитиль и немного распушает его, чтобы поскорей загорелся. Потом вынимает из коробка спичку и строго на неё смотрит.
— Ты уж постарайся! А не то…
А не то — что? Чего больше всего боится спичка? Потухнуть? Переломиться посередине? Нет, вот чего!
— …а не то брошу тебя в море, — шепчет Лампёшка. — И ты так промокнешь, что никогда больше не загоришься.
Но это, конечно, пока спичку не вынесет на берег… На какой-нибудь горячий пляж, и она высохнет на солнце, и тогда…
— Лампёшка! — голос гремит у неё в ушах, хотя отца и дочь и разделяет шестьдесят одна ступенька. — Фитиль! БЫСТРО!