Жужжание. Она слышала его даже через топот своих ботинок. Какой же отвратный это был звук, девочка раньше и не понимала, насколько неприятным бывает гудение летящей стаи мух.
– Света, вкладывайся, вкладывайся, – кричала Светлане её тренер Татьяна Станиславовна, стоя за круг до финиша с секундомером в руке. – Давай, давай…
Вот сейчас был как раз такой момент, она уже не думала, громко ли стучат её разноцветные ботинки по асфальту. Уже плевать. Главное было удержать спадающие штаны и выдать при этом максимальную скорость. Вот она и вкладывалась, вот она и давала. Выдала хороший отрезок, настолько хороший, что большинство отвратных насекомых отстали, видно, потеряли её, и до девочки добрались всего две мухи. Скорее всего те, что вылетели из пасти муходеда первыми. Одну, ту, что первая села ей на майку сзади, радом с лямкой рюкзака, на плечо, почти на лопатку, она заметила, почувствовала и сразу, не останавливаясь, стряхнула рукой, чуть раздавив её, а вот вторую согнать не успела. Эта тварь плюхнулась ей прямо на шею, залетела под волосы и сразу, за мгновение, как иглой проколола девочке кожу. О, как это было больно, боль электричеством пронзила ей шею до правой руки, она едва не остановилась от боли. Девочка даже выгнулась, так сильна была боль. Но всё-таки она не остановилась, не закричала и продолжила бег, убегая от старика и мух всё дальше. И бежала ещё достаточно долго, перешла на шаг и восстановила дыхание, когда ни мух, ни деда, уже не было видно. Шея, как ни странно, не болела, она, всё ещё оглядываясь, быстро шла мимо церкви к улице Гастелло. Шла и растирала себе шею. Ей не давала покоя мысль, что это был не простой укус: вдруг эта муха ядовита или заразная? Светлана нащупала укус, маленький бугорок, и стала пальцами сдавливать его, сдавливать, не чувствуя боли, пытаясь хоть что-то выдавить из него. Она уже видела своё убежище, шла к нему, и ей хотелось заплакать, как она жалела, что хотя бы не убила эту муху. Хоть какое-то облечение было бы.
Впредь ей нужно носить куртку и со штанами что-то сделать. Всё-таки нельзя выдать хороший шаг, если тебе всё время приходится придерживать штаны. Она снова поднесла пальцы к месту укуса и… Ничего не почувствовала, нет ни бугорка, ни шеи, как будто там ничего не было. Шея словно затекла, мышцы не хотели слушаться, чтобы в очередной раз обернуться, ей пришлось поворачивать всё тело. Ну как тут не заплакать?
Господи! Да что же это такое? Она терла укус, щипала кожу, пальцы послушно выполняли приказы, но вот ни одного ответного сигнала на раздражение мозг девочки не получал. В кожном покрове шеи словно не осталось ни одного нерва, который мог подать ей сигнал, что шея ещё принадлежит ей. Света довольно неосмотрительно, позабыв про жабу, вошла в развалины, взобралась к себе на лестничную площадку. Села на груду ломаного бетона. Уже не только шея, уже и затылок, и верхняя часть спины потеряли чувствительность. Нет, руки у неё работали, ноги тоже, но всё равно ей было страшно. Она вспомнила. Точно такие же ощущения девочка испытывала у дантиста, когда женщина-врач сделала ей обезболивающий укол в десну. Десны словно не стало. Но то было явление временное. Света очень надеялась, что и эта «заморозка» шеи со временем отойдёт. И тут она почувствовала что-то влажное, маслянистое в левой руке. Пока она бежала от мух, сжимала это в кулаке. Разжала кулак. Взглянула. Как она могла забыть про это? В чёрной ладони лежали два раздавленных листочка фикуса. Она чуть-чуть подумала, зачем-то взяла их в правую руку и стала натирать себе шею жирными листочками. Ну мало ли, вдруг поможет. Вдруг листья спасут. Потом она намазала, выкрасила себе обе руки соком фикуса, от запястий до локтей, ну не выбрасывать же то, что осталось от листьев. Руки приобрели синеватый оттенок. Совсем не чёрный, какой имела левая ладонь, наверное, сока уже было мало. Потом, налюбовавшись руками, девочка подумала, что если бы куртка не лежала в рюкзаке, была надета, то, возможно, воротник куртки не дал бы мухе укусить её. Девочка посидела, подумала, да и решила, что впредь она будет носить куртку, как бы жарко ни было. Она полезла в рюкзак за этой нужной одеждой.