Митя и Лина стояли и смотрели на Локко сверху вниз: городок ластился к их ногам, словно бы бесстыдно предлагая себя, и у Мити возникло смутное чувство отвращения.
«Может, ну его, этот Локко?» – подумал он.
Однако через секунду дикая мысль пропала – и с чего бы ей вообще возникнуть? К тому же снова нестись по опасным дорогам желания не было. Да и куда – в изъезженные вдоль и поперек, до отказа заполненные туристами Сочи, Туапсе, Геленджик или Анапу?
Митя украдкой глянул на Лину, но она не ответила на его взгляд, хотя обычно шестым чувством угадывала, что он смотрит, и, если стояла спиной, непременно оборачивалась. Однако сейчас, позабыв о существовании мужа, Ангелина завороженно вглядывалась в Локко.
Позже Митя думал, что, если бы она тоже почувствовала неясную опасность, исходящую от этого картинно-прекрасного местечка, они уехали бы – и плевать на забронированный номер, дополнительные расходы и прочую чепуху. Но Лина определенно была в восторге.
– Красота! – выдохнула она наконец, взглянув на Митю.
– Нравится? А я что говорил! Самое красивое место на всем побережье! – По тону Валеры можно было подумать, что это целиком и полностью его заслуга.
– Ничего прекраснее в жизни не видела!
– Можете до отеля пешком прогуляться – тут не очень далеко, минут двадцать. Локко – город маленький. А вещи ваши я отвезу, – предложил Валера.
Разумеется, они решили пройтись – возвращаться в раскаленный салон автомобиля не хотелось.
Валера объяснил, как дойти до отеля, и, взявшись за руки, как детсадовцы на прогулке, Митя с Линой двинулись вниз по дороге, вглубь городка. Навстречу им то и дело попадались отдыхающих в шортах, купальниках и панамах. Митя плавился в джинсах и футболке, страшно завидуя их блаженной наготе. Лина громко восхищалась окрестностями. Время от времени, нарушая тишину, по узким улицам скользили, царапая жаркий асфальт, ленивые автомобили.
Они прошли уже довольно прилично, когда Митя вскрикнул: в пятку вонзилось что-то острое. Наверное, камешек. Он выпустил руку жены и занялся ботинком, а Лина пошла дальше. Вытряхнув камешек, Митя надел обувь, обернулся – и не поверил увиденному.
Там, откуда они пришли, не было ничего. Ни горной дороги, ни гор, ни цветов, ни кустов у обочины – ничего! Привычный мир за пределами пряничного Локко словно отсекли ножом: за границей городка клубилась серая пустота, похожая на густой туман.
Смотреть на это было невыносимо, и Митя зажмурился от ужаса. «Веду себя как пугливая пансионерка», – пронеслось в голове.
– Митюша! – раздался рядом встревоженный голос жены. – Тебе плохо? Голова закружилась?