- Садись. Только руки на стол. И без резких движений.
- Пуганная ворона всего боится. Раньше ты не был таким.
- И ты таким не был.
- Я остался прежним.
- Не надо так неудачно шутить. Это еще сильней портит твой облик в моих глазах.
Волобуев вздохнул. Ему явно не нравилось направление нашего разговора.
- Мне бы хотелось кое о чем тебя спросить.
- Спрашивай. Все условия для этого у тебя есть.
- Сегодня был страшный пожар за городом, дотла сгорела дача директора завода ферросплавов Михальченкова.
- Ничего об это мне слышал.
- Что ж, может быть. Однако твою машину видел один мой сотрудник в километрах пятнадцать от этого места. И по времени совпадает. Я даже могу назвать его фамилию. Ты знаешь его не хуже меня.
- Не обязательно. Даже если я где-то и проезжал по близости, к пожару я не имею никакого отношения. Или ты считаешь, что я переквалифицировался из банкира в поджигателей дач?
- Да нет. На месте пожара сейчас работают оперативники, ищут следы. Найдут ли они там чего или не найдут, не знаю, но вот что стало недавно известно. В городе пропали несколько человек, в том числе известный бандит по кличке Гусь. Куда он мог улететь? Случайно не туда? - показал он на потолок.
- Если туда, то счастливого ему пути. Но его местонахождение ни в одном из миров мне неизвестно.
Волобуев замолчал, что-то обдумывая.
- Я знаю, как ты ко мне сейчас относишься. Но мы все же были друзьями. И я хочу предупредить тебя о том, что мне стало известно. На тебя поступил заказ.
Мне не надо было разъяснять, что это означает. Холод родился где-то в животе и стал распространяться по всему телу.
- Тебе известно что-то еще?
- Да. Я знаю фамилию киллера: Замула. Довольно известный специалист в этой области. Вот только понятие не имею, где он может сейчас находиться. Вот собственно и все, зачем я пришел. Очень бы хотелось, чтобы мое посещение осталось бы тайной.
- Не волнуйся, не проговорюсь.
Волобуев направился к двери. Но не дойдя до нее, остановился.
- Вот еще что. Из твоего банка утекает информация. Источник мне тоже неизвестен. Но знает он немало.
- Спасибо, я приму к сведению.
Волубеев посмотрел на меня.
- Даже чай мы с тобой не попили. Я уж не говорю о чем-то покрепче. Вот до чего мы дошли. Грустно. Ты так не считаешь?
- Ты сам так захотел.
Больше мы не сказали друг другу ни слова. Я молча проводил его из квартиры, и мы не стали даже прощаться.