- Азартный, но до определенного предела. И тебе советую остановиться. Этот кусок не для твоего соблазнительного рта.
Я действительно хотел, чтобы Яна не ввязывалась бы в это дело, я то лучше других знал, что ничего кроме разочарования и возможных финансовых потерь оно ей не принесет. Но сказать большего при всем своем горячем желании я не мог.
Но по всему было видно, что она не желала слушать мои трезвые предупреждения, предстоящая партия явно пришлась ей по вкусу. В таком случае я сделал все, что было в моих силах и теперь могу с чистой совестью умыть руки.
- Посмотрим, - пожала Яна плечами. - А вот ты со временем пожалеешь, что так отнеся к этому делу.
Я понял, что дальше вести этот разговор сейчас нет никого смысла, ее здравый рассудок ослеплен золотым блеском. А с ним не по конкурируешь.
Внезапно я увидел, как меня жестом подзывает Марк Чернец. Его же более общительный брат на этот раз даже не смотрел в мою сторону. Несколько мгновений я размышлял, стоит ли подходить к ним и чем для меня это может обернуться, Но желание узнать, что они мне скажут, перевесило все другие доводы и чувства.
Я подошел к их столику.
- Вы слышали о новости? - спросил меня Марк.
- Об этом гудит весь город.
- Что вы думаете о ней?
- Ничего, меня это не касается.
- Вы уверены? - Марк Чернец смотрел на меня столь пристально, что излучай его взгляд наподобие лазера мощные лучи, в моем лбу уже проделана была бы большое отверстие.
- Уверен.
Внезапно его старший брат оторвался от тарелки и взглянул на меня.
- Если вы хоть с какого-то бока приблизитесь на близкое расстояние к этому делу, я за вашу жизнь не дам и эту вилку, - поднял он вверх столовый прибор, который держал в руке. - Вам понятно?
- Я же сказал, что не участвую.
Я был удивлен, еще ни разу они не угрожали мне столь недвусмыленно и открыто. Тем более устами Бориса. Значит, я в самом деле их допек.
Я вернулся к ожидающему меня Облонскому. Я был более чем доволен состоявшимися разговорами. Во-первых, никто не подозревает меня в том, что я являюсь массовиком-затейником всей этой операции. И во-вторых, я публично подтвердил, что не участвую ни в каком виде в ней. И по крайней мере на первых порах это факт будет играть в мою пользу.
- Мне кажется, что сейчас вы чем-то очень довольны, - пробился сквозь плотный строй моих мыслей голос Облонского.
Черт, я не должен показывать свои чувства никому. И как это я умудрился потерять контроль над собой.
- Если чем-то я и доволен, то лишь тем, что не участвую в этом всеобщем умопомешательстве. Хотя это может быть и многого стоит. Если хотите, можем ехать.