Я оглянулась вокруг.
— Жаль тебя разочаровывать, но здесь нет никаких деревьев, Блейк.
— Это не обязательно должны быть деревья. Маскировка работает, по сути, со всем, — он игриво приподнял брови.
— Окей, звучит жутко. Буду иметь в виду, когда соберусь принять ванну.
Он засмеялся, притягивая меня ближе к себе и обнимая.
С ним я чувствую себя в безопасности, но моё сердце по какой-то причине забилось сильнее. Он посмотрел на меня сверху вниз.
— Я не такой… каким был раньше, — усмехнулся он.
— Ага-ага, — передразнила его я.
— Если ты обратишь внимание, то заметишь, как я сияю, Елена.
— Сияешь?
— Ага, я покажу тебе, если ты угомонишь своё бешено бьющееся сердце.
Бесит, что он не просто его слышит, но и чувствует. Это романтично, но и чрезвычайно опасно для меня, если он не… Я закрыла глаза. Хватит, Елена, не думай об этом.
— О чём ты сейчас думаешь? — спросил Блейк, и я открыла глаза.
— Ни о чём.
Он вскинул бровь, как будто видит меня насквозь. Он не купится на эту отмазку.
— Окей, это то, о чём я на самом деле не хочу больше думать, но мне потребуется некоторое время, чтобы привыкнуть. Так что потерпи.
Уголки его губ приподнялись в мягкой улыбке. Блин, он реально очсив и черсив. Я засмеялась над последним словом, получившимся из смешения «чертовски» и «красив».
Он повёл меня к маленькой деревянной будке на крыше, за которой оказались пледы с подушками.
Блейк реально из тех парней, у кого всегда всё готово.
Я села на плед и положила подушку себе на колени, тогда как он лёг на бок, опираясь на локоть.
— Не думала, что ты такой романтик.
— Тогда тебе лучше закрыть уши, когда я начну читать свои стихи.
Я засмеялась.
— Так почему ты вернулся? Ты вроде бы говорил о трёх днях.
— Слишком сильно соскучился, — в нём было столько уверенности, что я снова покраснела.
— Ты всем девушкам это говоришь?
— На самом деле, нет. Драконам тяжело оставаться вдали от своих наездников. Тебе реально намного проще, Елена, — такой глупый ответ, я ни на секунду не купилась.
— Ну и ладно. Не хочешь — не говори.
— Я серьёзно, — хмыкнул он. — Это то, кто мы есть, Елена. Когда драконам не всё равно, они переживают не только сердцем, но и всем своим существом. Разумом, — он коснулся своего виска. — Душой, — коснулся пресса. — И сердцем, — груди.
— О боже, — я вздрогнула, осознав, что сказа это вслух, насмешив его. Блейк серьёзно усложняет мне задачу не влюбиться в него. Он обхватил моё лицо ладонями.
— Я тебе уже говорил, Елена: это не заклятье. И я повторю это снова и снова, пока эта мысль не уляжется в твоей красивой головке, которая слишком много думает.