ИТ — „Коммерсио“ (Португалия)— 4,4
„Глобус“ (Австрия) — 0,8
…
ОПФ (Франция) — 0,3
В настоящее время, по сообщению советских внешнеторговых организаций, сумма просроченной задолженности фирмам „друзей“ составила (в миллионах инвалютных рублей):
„Глобус“ (Австрия) — 2,2; „Теди Эдитори“… „Эдитори Риенити“… „Амилькара Пицца“… „Ксилон“ (Италия) — 1,9; „Пергамон Пресс“ — 0,5;… „Друкхауз Норден“, „Дастим“, „Лохер“…»
У Горбачева уже рябит в глазах. Он быстро просматривает еще две страницы списка и спрашивает Кручину:
— Сколько всего?
— 60 миллионов 350 тысяч инвалютных рублей, — отвечает управделами.
— В чем проблема? Заплатите!
— Проблема в том, что эти деньги должны платить из госбюджета, а не из партийных средств, а во Внешэкономбанке денег нет и в Госбанке — тоже.
— Что значит — нет денег?
— У нас огромный дефицит госбюджета, и банки отказываются платить.
— Хорошо, — говорит президент, — я поговорю с Геращенко. Разберемся.
А по стране шествует, говоря словами самого Горбачева, «парад суверенитетов». Пример Генсека оказался заразительным. Все бывшие первые секретари республиканских компартий захотели стать президентами. Более того, сесть в президентские кресла решили и первые секретари автономий в составе России. Они в происходящем в стране процессе увидели прекрасную перспективу.
Годами разворовывая свои республики, они были вынуждены, чтобы обеспечить себе свободу рук, платить огромную дань Москве, унижаться в Кремле и на Старой площади, постоянно ходить в напряжении от возможности появления «наверху» какого-нибудь психо-фанатика вроде Андропова, не говоря уже о новом Сталине. Сейчас представлялась возможность стать полностью независимыми от ненавистного центра и жить в полном удовольствии.
Из Политбюро тихо и незаметно исчез Алиев. Шеварднадзе стал явно тяготиться своей должностью министра иностранных дел и внимательно поглядывал на Тбилиси, где, как и повсюду, развернулась антикоммунистическая вакханалия. Нет, еще, пожалуй, рано.
Переход республиканских компартий к «национальному суверенитету» сопровождался, вполне естественно, «хорошо подогреваемой и финансируемой кампанией самого дикого национализма», «направленного как против непосредственных соседей, так и против „русских оккупантов“».
Дикая резня набирала обороты на Кавказе и в Средней Азии. В Молдове гремели первые выстрелы молдаван и русских друг в друга. Даже в цивилизованных республиках Прибалтики, правда, еще без стрельбы, уже шла яростная антирусская кампания. Русские беженцы хлынули из республик в Россию, где они были, разумеется, никому не нужны. Они бросили свои дома и имущество, прибыв на «родину» нищими, голодными, иногда полуодетыми. Их некому было кормить. Их детям негде было учиться. Им самим негде было жить и работать.