Илья застонал и закряхтел одновременно.
— Таисия Львовна. — Заскулил он.
— Слезай уже. — Мишка подтолкнул друга с ветки.
Илья чуть не сорвался, отчего Мишке стало стыдно за свою нетерпимость.
— Извини, слезай аккуратнее.
Они оба оказались на земле спустя минуту. Между домами замелькали огни сирен. Друзьям пришлось скорее спрятаться во дворах. Ноги их не слушались из-за перенесенного страха, а так же по причине долгого сидения в одной позе. Им удалось перебраться через детскую площадку, миновать арку и выбраться на следующую улицу. У дома, где жила Таисия, остановился полицейский «бобик» и машина скорой помощи.
— Как оперативно. — Удивился Мишка.
— Как думаешь, камер на доме не было? — Испугался возможности попасть на них Илья.
— Вряд ли на этом старье будут их вешать. Рядом ни банка, ни магазина завалящего.
— Ладно, тогда до завтра. — Мишка протянул руку другу, чтобы попрощаться.
— До завтра. Встречаемся у ворот технаря.
— Как обычно.
— Родителям ни-ни.
— Могила.
Друзья разошлись по своим домам.
Ночь прошла беспокойно для обоих. Мысли об увиденном лезли в голову с маниакальной настойчивостью. Что это было, убийство или похищение? Кем была преподаватель, заслужившая к себе такое отношение? Не узнает ли кто о том, что они оказались нечаянными свидетелями?
Мишка и Илья встретились у железных ворот технаря, выкрашенных зеленой половой краской. Глаза у обоих были как у вампиров, красные с прожилками сосудов.
— Не спал? — Догадался Илья.
— Не спал.
— Слежки не было?
Мишка отчаянно завертел головой.
— Не надо так явно, подозрительно выглядишь.
К воротам подлетела тонированная в хлам темно-зеленая «четырка» и засвистев покрышками остановилась. Кузов ее дребезжал от басов, выдаваемых сабвуфером. Друзья поморщились и постарались отойти в сторону. Они не любили ее владельца, заносчивого, мерзкого во многих отношениях человека. Жека был туп, как пробка, но его любили преподаватели за то, что он хорошо играл в футбол и выводил команду технаря на передовые места в областных и даже всероссийских соревнованиях, среди средних технических учреждений.
Ему прощалось всё, и это превратило посредственного во всех остальных смыслах человека в павиана, нарцисса и задиру, не уважающего никого и задирающего любого, кто ему не приглянулся. Илья и Мишка числились у него в «нелюбимчиках», потому как играть в футбол они категорически не умели. Еще во время первого отбора среди первых курсов в училищную команду они получили свою порцию унижений.
Все четыре двери «четырки» распахнулись одновременно. Создалось ощущение, что сидящие в ней люди специально сделали это на счет, чтобы произвести впечатление на всех, кто их видел, и в первую очередь на девушек. Жека и три его друга, игроки из команды, высокомерно окинув Мишку и Илью взглядом, выбрались из машины. Девчонкам они послали знаки, ставящие их на одну ступеньку с развитыми приматами.