Девушка в аббатстве. У нее тоже были темные волосы – хотя он точно не помнит, видел ли он их. Может, он запомнил не ее волосы, а накинутый на голову черный капюшон? В тот день он не рассмотрел ее лица. Она скрылась почти сразу же после того, как он спас ей жизнь. И вот куда это его привело.
Впереди из тумана выступает крепость Дирсия – когда-то она была замком первых государей династии Деллафиоре. Огромная, серая и такая же грозная, как окружающие ее горы, она стоит на самом высоком месте ближайшей округи, и с трех сторон от нее вниз уходят отвесные скалы. Кажется, что она естественным образом растет из скал, и так оно и было задумано – нижняя часть этого замка была высечена из скальной породы той самой горы, на которой он был возведен, так что он так же несокрушим, как окружающий его горный хребет. Деллафиоре желали, чтобы Дирсия напоминала их подданным о неколебимости их власти, которая должна была казаться им естественной, как сила природы, как творения Деи, и внушающей священный трепет. Только верхние этажи замка были сложены из отдельных камней, добытых в окрестных горах и либо привезенных по узкой дороге, либо поднятых на стены с помощью блоков. На возведение замка ушло много денег, много лет и много труда, не говоря уже о том, что оно стоило многих человеческих жизней. Почти в каждой семье Реновии родители рассказывают детям об их далеких предках, умерших на строительстве Дирсии.
Проникнуть в замок можно только по этой дороге. Как и покинуть его живым. У Кэледона падает сердце. В эту тюрьму заключают самых опасных узников. Как долго он просидит в ней? Когда королева вытащит его?
Кое-где дорога так узка, что повозка едва протискивается вперед. Желудок Кэла бунтует каждый раз, когда она подпрыгивает на очередном ухабе. Он решает закрыть глаза и не открывать их до самого конца.
Они останавливаются перед воротами, где их ожидает убого одетый малый, держащий в руке фонарь. На поясе у него висит большое железное кольцо со множеством ключей. Откинув задок повозки, стоящий здесь же тюремщик грубо стаскивает Кэла на землю.
– Вставай, – говорит он.
Кэл не говорит того, что ему хочется сказать. Надо держать язык за зубами.
– Я сказал вставай, – повторяет тюремщик.
Кэл пытается встать, но это нелегко: его ноги затекли от многочасового сидения и не слушаются его. Когда он начинает подниматься с земли, тюремщик пинает его сапогом и валит обратно.
– Попробуй еще раз, – говорит он.
«Почему нельзя было посвятить этого тюремщика в наш план?» – думает Кэл. Пребывание здесь наверняка покажется ему вечностью, даже если оно, как он надеется, продлится всего несколько дней.