Нита обернулась и посмотрела на Миреллу с отвращением.
– Поэтому мы сидим в клетках? Потому что таким чудовищам, как мы, тоже нельзя позволять разгуливать на свободе?
Мирелла закатила глаза.
– Мы здесь, потому что выставлены на продажу. Это другое.
На продажу.
Именно так – сейчас в клетке сидела сама Нита. Это она ждала монстра-садиста, который отрежет ей ухо или свяжет, чтобы выколоть глаз. Это ее кровь будет брызгать на стены, а крики – будить людей по утрам. В голове внезапно зазвучал голос Фабрисио, который умолял ее о помощи, и вдруг Нита подумала: кого она сама будет просить о пощаде?
Да и маловероятно, что она ее получит.
Нита зажмурилась и свернулась калачиком на кровати. Сейчас ей хотелось только одного – побыть наедине со своими мыслями. Мирелла на этот раз все поняла и не приставала к Ните с разговорами.
«Какую часть мне отрежут первой?» – подумала Нита.
«Прекрати. Немедленно. Это не поможет», – сказал внутренний голос.
«Ты хочешь, чтобы я просто это игнорировала?»
Пауза.
«У тебя это очень хорошо получается».
Так и есть.
Нита представила свой секционный зал. Перед глазами встает гладкий металлический стол для вскрытий, на нем тело занни. Такого же, как тот, которого она расчленяла несколько дней назад. Такого же, как Ковит. Нита подходит и начинает работу. Она представляет ложечку, которой выковыривает глаза. Представляет сердце – руки в перчатках осторожно кладут его в банку. Медленно, шаг за шагом, она расчленяет тело, пока не остается ни одной неупакованной и неподписанной части. И даже костей.
Вот оно. Так гораздо лучше. Она чувствует себя спокойнее. Теперь все под контролем, и она готова посмотреть на мир.
Нита сделала глубокий вдох. Она не знала, как далеко зайдет наказание матери, поэтому не могла рассчитывать на спасение. Нита должна выбраться сама. Ее мать уважала такие решения. Возможно, этого будет достаточно, чтобы получить прощение.
«Значит, у тебя есть вариант на случай, если мать не придет тебя спасать?» – прошептал тоненький голос в голове.
«Заткнись, – сказала ему Нита. – Папа этого не допустит. Он бы никогда на это не согласился. Если за мной не придет мама, то придет он».
– Теперь тебе лучше? – спросила Мирелла.
Нита оглянулась на девушку и в свете люминесцентных ламп заметила, что ее кожа потрескавшаяся. Возможно, из-за сухого воздуха.
– Нормально.
Мирелла мягко улыбнулась.
– Никому не нормально.
Нита вздохнула и подперла рукой подбородок. Раз уж ее соседка не хочет молчать, можно попытаться добыть какую-то информацию.
– Так ты знаешь, который час?
– Нет. – Мирелла пожала плечами. – Лампы включены все время. Еду приносят, когда захотят. Я не заметила никакой системы.