— Благодарствую, — кивнул Агафон.
— И да, ты уладил дела с шерстью?
— Сговорился. Все чин по чину. На весну сделки заключил.
— Много купил?
— Пока сложно сказать. Но вся шерсть, что в Касимове постригут — твоя. Степную будем торговать. Посмотрим.
— И верблюжью заказал?
— И верблюжью…
Лишь три часа спустя по городу был объявлен общий сбор старшин и прочих уважаемых людей. Дабы старый воевода представил нового. А глашатай зачитал царевы указы. В том числе и необычный — по Андрею. Ведь того назначали воеводой в город с особыми, расширенными полномочиями.
Горожане в целом приняли Андрея очень хорошо. В целом. Однако имелись и те, которые восприняли назначение и возвышение парня крайне негативно…
— Мерзкое умертвие! — прошипел один из мужчин, ударив с досады кулаком в дверной косяк.
— Тише! Дурень!
— Да чего тише то? Чего таиться?!
— Государь назначил его воеводой. И не нам с ним спорить. Хочешь, чтобы Иоанну Васильевичу донесли о твоих словах?
— Околдовал этот колдун Царя нашего. Как есть околдовал!
— Верно!
— Как и осман с татарами. Как же они столь малые силы сковырнуть не могли? Верно глаза им застило. Мороки мерещились. Голова кругом шла. Не иначе.
— А если и заколдовал, то что? — хмуро спросил один из помещиков.
— Ежели колдуна сгубить, то и чары его развеются, — произнес гость столичный, что сидел на этом сборе.
— Дельно!
— Какое к черту дельно? Ты к этому мертвяку на кривой кобыле не подъедешь! Я его хорошо знаю. Осторожен как волк. Вон — даже на переправе принюхивался. Словно почуял. И ведь не утонул, зараза! Ведь вытащили прихлебатели эту тварь! Тьфу ты! Прости Господи! Как им не мерзко касаться умертвия ходячего?!
— Он после тяжелого боя сознание теряет. — тихо заметил столичный гость. — Видно тесно ему в теле живом приходит. Помните? Что с ним случилось после битвы у Селезневки?
— Помним.
— Так вот — после поединка с воином султана также все приключилось. Просто пал и едва дышал. Казалось, что умер. Но жизнь в нем все же теплилась. Верно душа старая никуда не отлетела и паренек — Андрейка сын Прохора до сих пор там томиться, задавленный древним колдуном.
— Выходит Андрей одержим?
— А ты, дурья твоя башка, что думал? Неужто и правда поверил в то, что Всевышний такую тварь вызволил из самой преисподней? Конечно, одержим. Видно вещицу какую древнего колдуна нашел, через которую и власть того над ним установилась.
— Перстенек отцовский.
— Что перстенек?
— Перстенек на нем видели. Медный. Неприметный. С оберегом. Сказывал, что отца. Но у того его не видели.
— Ты полагаешь, дурья твоя башка, что древний князь-чародей медные перстеньки носил?