Бёрди поцеловала журналиста в щеку.
— Никаких проблем, я…
Она не дала ему договорить:
— У меня сейчас столько неотложных дел…
— Оставлю вас наедине, — сказал Бак и направился к выходу.
Бёрди повернулась к Джею и взяла его под руку:
— Только что привезли цветы. У меня есть что показать вам. Начнем?
ГЛАВА ПЯТАЯ
КАКАЯ ПОТРЯСАЮЩАЯ МЫСЛЬ!
За день до начала съезда в Айове только Мэдисон Гудфеллоу обратила внимание на то, что новый пресс-секретарь Хэнка, Майк — как там его? — уселся в углу их номера в отеле-люкс и со страдальческим видом воскликнул, глядя в смартфон:
— О-о-о-о, ребята!.. Нехорошо. Не. Хорошо.
Мэдисон посмотрела на него от окна, перед которым сидела в кресле. Взгляд длился всего несколько секунд — достаточно, чтобы установить зрительный контакт. Она старалась сохранять непроницаемый вид, но догадывалась, что он прочел в ее глазах. Никто из остальных присутствующих в комнате, похоже, не заметил их безмолвного диалога.
Посередине комнаты — столики с остатками обеда. За окном — сумерки, сгущающиеся над Де-Мойном. По телевизору полногрудая блондинка дает краткий обзор шансов кандидатов перед основным действом в Айове. Хэнк все еще числится в фаворитах. Его фотография мелькает на экране, и Мэдисон уже ненавидит ее. Хэнк куда больше похож на президента, когда улыбается, не показывая зубов, — конечно, превосходных, с высококачественными винирами. Правда, никто особенно не интересовался ее мнением. Мэдисон никогда не любила теленовости, но сейчас они льются потоком с бесчисленных каналов, и избежать их просто невозможно. Это превратилось в настоящую пытку. Ролик за роликом, в которых Хэнк вещает то с одной трибуны, то с другой, в разных штатах. Ее муж словно подвергся лоботомии после того, как объявил себя кандидатом. Выступая перед публикой, что случается все чаще, он говорит так, как обычно на коктейльных вечеринках, перебрав бурбона:
— Тоже мне, проблема! Я могу уладить всю эту неразбериху. Всей этой вашингтонской машине надо хорошенько поддать под зад, чтобы она заработала, и я сделаю это.
А ведь он совсем не пьет.
Каждый новый день приносит новые проблемы. Мэдисон учится сосуществовать с этим чудовищем Франкенштейна в костюмах, идеально подогнанных по фигуре, но ей не хватает прежнего Хэнка. Того Хэнка, который любил подолгу плавать в бассейне в их доме в Хэмптонсе, заряжаясь энергией.
Мэдисон поджала под себя длинные стройные ноги, отпила из чашки капучино и стала просматривать почту. Самое интересное, что попалось на глаза, — приглашение от Бёрди Брэндивайн. Это имя было ей знакомо. Почти год назад, когда Хэнк впервые заговорил об участии в президентской гонке, она прочитала книгу Бёрди, красочную и занимательную, чтобы получить какое-то представление о Вашингтоне.