— Похожа на тебя?
— На кого ж?
Свешников уныло промолчал: годы отчаянно не сходились.
— А ты — на старом месте? — угадала она.
Дмитрий Алексеевич не успел ответить, только кивнул, потому что Юлия уже поспешила к выходу. Ему же захотелось рассказать ей то, чем нагрузила его Раиса, — и не опасаться, что этот разговор пойдёт дальше: у них, скорее всего, не осталось общих знакомых. На его осторожное предложение поболтать полчасика, прежде чем снова разойтись на годы, она отозвалась с неожиданной готовностью:
— Зайдём ко мне, тут рядом, а моих не будет допоздна.
Посмотреть, как она теперь живёт, было б интересно, но он всё ж отказался:
— Лучше посидим в каком-нибудь кафешке.
«Какое-нибудь» оказалось непрезентабельным, как пригородный буфет у перрона.
Не глядя на скучную публику, Юлия прошла в дальний угол помещения, к единственному пустому столу и, едва сев, повторила:
— Выходит, ты на старом месте… Остался при своих…
Свешников ответил не сразу:
— Если говорить о деньгах, то «своих» больше нету. Их не платят. Именно на добром старом месте.
— Везде одно и то же.
— Надобно дотянуть до пенсии.
— О, раньше ты отзывался о ней с пренебрежением. Ну а мне, сам понимаешь, думать об этой манне пока рановато. Ровесники разбрелись в её ожидании кто куда: один стал охранником, другой — подсобным рабочим в гастрономе, два вообще свалили за бугор…
— Свалить — мало у кого есть такая возможность.
— Увы, можно только помечтать — так сладко…
— А ты — если б можно было, ты б уехала?
— Только бы меня и видели.
— Только бы тебя и видели, — повторил за нею Дмитрий Алексеевич, насторожившись от того, как быстро и с каким пылом произнесла это она: если уж Юля, когда-то раньше, при его друзьях, чуждая, казалось, их споров о политике ли, о свободах или о крахе деревни, если даже она теперь была настроена так решительно, ему, наверно, не стоило раздумывать. — А высадишься на том берегу, и вдруг перед тобою — те же картины?
— Ты что, не ведаешь, как плохо мы все живём? — сухо, подчёркнуто не принимая его тона, сказала Юлия. — Тут в Москве, на предприятиях, ещё недавно хотя бы выдавали то продуктовые наборы, то даже талончики на какие-нибудь кофты. А я иногда навещаю свой старый город — представляешь, какое снабжение там? Помнится, я уже рассказывала, как мы лакомились колбаской. В городе её не бывало, а только — за двадцать километров, в аэропортовском ресторане. Порции были — и задорого — пять или шесть тонких кружочков на чайном блюдце. Мы заворачивали эти ломтики в салфетку — и домой, побаловать своих. И это — несколько лет назад, когда жили всё же чуть посытнее, чем сейчас.