«Бежать! Бежать»! – билась мысль вместе с ударами сердца.
Оказавшись во дворе, Леона бегом бросилась к воротам, страх подстегивал ее, заставляя переставлять вмиг ослабевшие ноги. Но ей продолжало везти – ворота тоже открылись легко, стоило на них навалиться всем весом. Леона ожидала, что окажется на дороге, но вместо этого уперлась в полупрозрачную стену. Она казалось очень тонкой, как стенка мыльного пузыря, но почему-то не лопалась. Только постоянно бралась разноцветной рябью.
Леона остановилась. Вот теперь стало совсем страшно. Что это такое? Но на раздумья времени не оставалось, и, выбирая из двух зол меньшее, Леона решительно шагнула вперед, быстро погружаясь в «мыльный пузырь», ожидая, что он будет такой же мокрый на ощупь. Но пузырь обманул. Прикосновение его оказалось похожим на щекотку от перышка, Леона невольно хихикнула, продолжая шагать… И наконец очутилась на дороге, самой обычной, рыжей от высохшей глины, в рытвинах и кочках. С одной стороны дорога уходила под своды деревьев, а с другой огибала небольшой, поросший низким кустарником холм.
«Я должна у кого-то узнать, где мои родители», – решила Леона.
И побежала к холму, то и дело оглядываясь. Ей все мерещилось, что сейчас Эрика схватит за руку и потащит обратно, а потом и дядюшка вернется. Что тогда будет, об этом даже думать страшно. Солнце припекало затылок, и Леона, подобрав длинные полы платья, трусцой бежала по дороге. И никто ее не остановил.
Она остановилась только тогда, когда совсем запыхалась. День стоял теплый, от пробежки сделалось жарко, хотелось пить. Стоя посреди дороги, Леона беспомощно озиралась по сторонам. Где-то за спиной остался дом, где она жила с Эрикой и дядей Орнеллом, впереди дорога ужом вилась меж низких холмов, кое-где поросших редким лесом. Лес этот, спускаясь с пологих склонов, становился гуще, темнее. Под густыми кронами царила тень.
«Мне нельзя в лес», – подумала Леона.
Еще раз осмотревшись, она в отчаянии подумала, как хорошо было бы кого-нибудь встретить – но кого встретишь в этой глуши? Вот бы найти чей-нибудь дом, постучаться и попросить, чтобы отвели к папе и маме… Но домов поблизости тоже не было видно, за исключением того, куда возвращаться она не планировала.
И Леона понуро побрела по дороге, сердито сопя и совершенно не зная, что делать дальше. Пить хотелось все сильнее, но она была совершенно одна. И позади и впереди дорога была совершенно пустынна.
Чтобы хоть как-то отвлечься, Леона попыталась думать о приятном: о том, как вернется домой, как ее обнимет мама, как отец, скупо улыбаясь, погладит по волосам. Конечно же они удивятся и расстроятся, увидев свою девочку заколдованной и такой большой, но все равно будут рады, что она вернулась.