Ложь далась легко. Возможно, потому что Арману и вправду хотелось, чтобы Леона не боялась и не страдала.
Она тихонько фыркнула.
– Я вам не верю, льесс. Вы забываете, что я все-таки некромант и кое-что понимаю. Да-да, я понимаю, что невозможно взять и вытащить из меня отпечаток королевы, не выдрав при этом мой собственный.
Арман покосился на нее. Все-таки Леона была удивительно красива в свете заходящего солнца. Она и сама как будто светилась, нежно и мягко. На мгновение Арману даже стало не по себе, оттого что вот сейчас он вдохновенно лжет женщине, которая так чистосердечно его спасла. Но он, прикусив губу до боли, решил давить до конца. Решение-то было принято, и он попытается сделать так, чтобы Леона вернулась к жизни. А сейчас ее просто надо успокоить, дать какую-то надежду…
– Безусловно, – ответил он, – я понимаю, что вы некромант. Но при этом вы не механик и понятия не имеете о том, как устроен Оракул.
– А вы? Вы тоже не механик, – упрямо буркнула Леона, гневно сверкнув глазами.
– Но механик Меркл, смотритель Оракула, мой старый друг. Он мне много чего рассказывал об этом.
– Не думала, что у вас есть друзья, – вдруг сказала Леона, и ее пальцы сжались в руке Армана.
Он пожал плечами:
– Их очень мало, льесса. Почти никого. Но механик Меркл знал меня еще мальчиком, и я уверен, что он не будет держать на меня зла, даже если королева прикажет мне его убить… ну, мало ли что…
– Поначалу вы не говорили мне, что я выживу, – упорствовала Леона, – лишь сказали, что мне не будет больно. Это же ваши слова?
– Мои.
– Так что вас заставило поменять решение?
Арман даже замедлил шаг. В самом деле, что? Было ведь еще что-то, кроме того, что Леона надела ему на палец перстень. Он с подозрением прислушался к себе. Ну, давай, Арман, расскажи, что тебе, как мальчишке, понравилась жена маркиза Риквейла. Давно уже понравилась, еще тогда, во дворце.
«Нет, дело не в этом. Точно не в этом. Просто… она добрая. И любознательная. А это такая редкость».
Молча покосился на Леону, которая послушно брела рядом.
Да, наверное, и правда все дело было в редкости такого явления, как Леона, в ее искренности и внутренней чистоте. Особенно если сравнивать ее с теми льессами, что толпятся при дворе королевы. В том, что ни одна из них и пальцем бы не шевельнула, чтобы спасти проклятого оборотня, Арман был совершенно уверен.
– Я все же не лишен чувства признательности, льесса, – ответил он, помолчав, – и сделаю все, чтобы вы как-то пережили эту неприятную необходимость…
– Королева умерла, ее нет, и вы могли бы быть свободны, – тихо произнесла Леона, – но вы упорно тащите ее обратно в мир живых. Почему? Вы ее на самом деле любите? О вас ведь многое говорят, льесс Линто.