— Стойте, — Кит буквально за рукав его поймал. — Как скоро результаты будут? В смысле, ДНК, не мои, — уточнил он.
— Экспресс — в течение суток, — Аркадий Соломонович запястьем поправил очки, — подробный недели через две, не раньше. Может, вообще месяц делать будут. И так, чувствую, еще по шапке получу за растранжиривание средств.
— Ясно. Спасибо, Аркадий Соломонович.
— Спасибо не булькает, — привычно откликнулся медик через плечо.
Явно ничего в виду не имел, но Кит уцепился:
— С меня причитается, — в удаляющуюся спину пообещал он. — Прямо сегодня, за обедом. Идет? И Алексея Николаевича приглашаю, если он управится.
— Заметьте, — хитро улыбнулся Аркадий Соломонович, — не я это предложил.
Кит обогнул группу распаренных на солнышке коллег. Кто мог себе позволить, разделись до футболок, кто по форме — украдкой норовили перебраться в тенек и обмахнуться форменным головным убором. Из гущи событий доносился повеселевший голос следака — явно новую баночку раскупорил, возможно, не одну.
Обменявшись рукопожатием с участковым, Кит выцепил стажера Вячеслава:
— Что с супругом жертвы? — прикидывая, сколько топать до вышки, спросил он.
— Пока не появлялся, — бодро отчитался тот.
Правда, что ли?
— Номер сейчас скину смс-кой, он мне здесь нужен. По телефону ничего не говори, начнет упираться — бери наряд и волоки сюда. Только не перестарайся, — осадил он вскинувшегося стажера. — И следака предупреди.
— Так точно! — судя по горящим глазам, Вячеславу все это очень нравилось.
Ну-ну. Вот лично побеседует с родственниками погибшей, поймет, что уголовный розыск — это далеко не погони со стрельбой и даже не внимательный пересчет улик. В первую очередь, это люди. Очень несчастные люди. Они совершенно не горят желанием отвечать на вопросы и помогать следствию, да им и преступник-то, в сущности, не нужен. На самом деле они хотят, чтобы им вернули их близких и их прежнюю нормальную жизнь. А это невозможно. Все, на что способен уголовный розыск — при самом оптимальном раскладе — взять виновного и довести дело до суда. Поэтому благодарностей не будет, не будет оваций и признания. Близких им никто не вернет, и даже если преступник сядет, жизнь все равно разделится на «до» и «после». Не говоря уж о том, что урода могут вообще не найти. Или он может скрываться годами, а потом спокойно выйти из зала суда из-за... да из-за чего угодно.
Кит внезапно осознал, что еще немного — и у него не только мозги, но и подошвы задымятся. Чуть замедлил шаг, отправил Вячеславу номер Рябкина, затем набрал Шугарина. Занято. Ну и ладно, сам перезвонит.