– Не кошкам, а лучшим друзьям. Тигр несколько дней назад отвлёк на себя элитника и тем самым спас мне жизнь. Шуша вчера вечером убила Стерву, наставившую мне в спину пистолет. К тому же, они мои симбионты – это больше чем братья. При их создании использовались моя кровь и биоплазма, поэтому я готов с головы до ног обсыпать их жемчугом. Его у меня много, а друзей только трое. Шуша приняла Кнопку как своего котёнка. Генномодифицированная рысь не может себя так вести – этого нет в её программе. Грыси бесплодны и всю жизнь принадлежат только одному хозяину, но сейчас под воздействием неизвестных мне факторов они меняются и первое, что эти большие кошки сделали, это приняли абсолютно незнакомую им девушку в свой прайд. То есть, в свою семью. Для меня это означает, что эта девочка наш друг, а вот вы только гости. Что называется, почувствуйте разницу. В то же время если вы согласитесь остаться в Убежище, чуть позже я сделаю всем вам ещё одно предложение, которое вам будет крайне интересно, но только если согласитесь, и случится это намного позже, – Платон замолчал.
О том, что они с Шушей и Тигром приняли редкие для мира Стикса рад-жемчужины, Лучник своим гостям не сказал. И это было самой большой его ошибкой под небом Стикса.
– Нам надо подумать. Пойдём, Далла, – тихо сказал знахарь.
– Вы гости, а не пленники, и вольны поступать так, как вам угодно, – насмешливо сказал Лучник.
– Я останусь с ними, – неожиданно произнесла девушка-ментат. – Он не солгал ни слова. Он действительно так думает. Я хочу быть ему другом. Извини, Угрюмый. Как будет там, неизвестно, а здесь мне уже хорошо и спокойно, и я здесь нужна. Я остаюсь, – и, обращаясь к Платону, добавила. – Я мало что умею, но буду учиться. Начать жизнь сначала хорошая идея. Ты уж точно не заставишь меня убивать своего учителя и подругу, сидящую на цепи. Но с тебя моё новое имя и… я тоже хочу подружиться с Шушей.
Платон не успел ничего сказать, как рядом с девушкой-ментатом нарисовался Тигр и просто боднул её своей огромной головой.
– Ну вот. Всех девчонок разобрали, – рассмеялся Платон.
Его смех подхватили девушки.
– Остался ты, Лучник, со мной, но будешь звать меня Гость. Мой крёстный окрестил меня Угрюмым, но ты меня уже так назвал. Тем более, что ты спас мне жизнь и, соответственно, имеешь полное право дать мне новое имя. Новые имена, так новые имена. Боги с вами – возможно, вы правы, и нам действительно надо остановиться. В конце концов, это не самое плохое место в Улье. В аду мы уже были. Теперь попробуем пожить в раю, – голос знахаря был серьёзен и немного торжественен.