Шла я и думала: судя по пробе с пятиконечной звездой, украшение это сделано на советском ювелирном заводе. Но шрифт, который использовал гравировщик, стилизован под древнерусский. Неувязочка получается. Хотя…
Я присела на лавочку в парке и написала в «ватсап» знакомому батюшке: «Отец Александр, благословите. Можно спросить?»
Он сам позвонил мне.
– Что у тебя, дочь моя?
Я не удержалась – хмыкнула. Никак не привыкну, что теперь мы «отец» и «дочь». Тридцать лет назад Саша был у нас комсоргом, пока вдруг не бросил университет, чтобы пойти по церковной линии. Теперь он настоятель нового храма в спальном районе города.
– У меня, отче, кольцо серебряное, кажется, мужское. Сейчас фотку в «ватсап» пришлю. Там внутри гравировка… Это же старославянский?
– Церковнославянский, – поправил меня отец Александр, получив фотографию. – Ты, Елена, забыла университетский курс? Богослужебный язык – церковнославянский.
– То есть я правильно понимаю, что надпись внутри имеет отношение к церкви?
– Ой, темная-а-а… Конечно, эта надпись имеет отношение к церковной службе. Это же венчальное кольцо! По-светски – обручальное.
– Да ладно? – не поверила я. – А звездочка пятиконечная с венчанием в церкви не диссонирует разве?
Теперь уже батюшка хмыкнул:
– Такое время было, дочь моя… Таились люди, скрывали, что веруют, в церковь ходят, обряды отправляют… Потому и гравировка внутри, чтобы ее не видно было.
– О, спасибо за консультацию.
– Зашла бы как-нибудь в храм-то…
– Зайду, обещаю.
– Ага, еще торжественно поклянись на красном знамени.
Мы хмыкнули дуэтом.
Потом я чинно молвила:
– Благословите, батюшка. – Отец Александр благословил, и мы закончили разговор.
Вечером приехал курьер с посылкой.
– Кто-то заказал пиццу или бургеры? – обрадовался Колян.
– С чего бы, мы же только что ужинали, – удивилась я.
– Кто-то захотел меня порадовать? – Супруг продолжал приятно заблуждаться.
Сын, не теряя время на болтовню, открыл дверь и принял у курьера коробку. Он оценил ее размеры и форму – небольшая, почти кубическая – и, следуя с грузом на кухню, предположил:
– По-моему, это не пицца.
И через несколько секунд, открыв коробку, сын огорченно добавил:
– Да тут уже нечего есть!
Мы с Коляном подошли и тоже заглянули в коробку на столе.
– Это что за шутки? – обиженно вопросил супруг.
В коробке лежал череп. С момента нашей последней встречи он необыкновенно похорошел: стал чистым, блестящим, сверкающим! Что ни говори, в экспертном отделе ГУВД края работают настоящие специалисты.
– Это мне. – Я протиснулась к столу и вынула череп из коробки.