Эллерик молчал, он просто шагнул ещё ближе и с силой обнял, будто боялся, что я сбегу. Я обняла в ответ, тихо заплакав от облегчения. Все мы становимся сиротами, когда теряем родителей. Сколько бы лет нам ни было, какой бы пост мы ни занимали и насколько самостоятельными ни были. Утрата матери превращает нас пускай на миг, но на растерянных и испуганных детей. Осиротевших великовозрастных малышей, у которых из сердца вырвали дорогого и близкого человека, с которым мы были неразлучны с момента зачатия. Сегодня я получила шанс сделать то, чего не сумела ранее… Попрощаться.
— Я видела маму, — едва слышно шепнула я Руфусу.
Джинн кивнул, чуть нервно стукнув хвостом по покрывалу на кровати. Крысёныш сбежал с моей груди и сейчас с любопытством наблюдал за мной и Файсом. Я почти была уверена в том, что отравление не имело отношения к нашему с безопасником расследованию. Перед глазами всё ещё стояло лицо Катриэллы. Её взгляд, ухмылка… Только доказательств нет.
— Я, кажется, видела тех, кто замешан в магических смертях, — отдышавшись, шепнула я Файсу.
Эллерик меня отпустил и глянул с таким видом, будто сейчас был готов сделать то, что не удалось яду.
— Тебя сейчас это больше всего заботит? — нахмурился Файс.
— Кризис миновал, — чуть улыбнулась я, — а дела у нас важные.
Тишина. Напряжённое молчание и взгляды устремленные на меня! О многом говорящие взгляды. Смотреть настолько выразительно — это уметь нужно!
— Её нужно связать, — произнёс Эллерик, сложив руки на груди.
— Я бесплотный, — вздохнул джинн, — иначе бы выпорол. Уступаю это почётное действие тебе.
Не знаю почему, но мне стало смешно. И Рику стало смешно. И даже Руфус рассмеялся, забавно фыркая. Видимо, так из нас выходил испуг. Мы высмеивали свой страх и напряжение. Я осознала собственную беспечность и неосторожность. Ведь, побывав на пороге смерти, я продолжала думать совершенно не о том, о чем следовало.
— Я позову врача, — произнёс Файс и вышел из комнаты.
— Спасибо, — шепнула я Руфусу и опустилась на подушки.
— Я только слегка помог. У высших сил за тебя просили и с этой и с той стороны, — покачал головой джинн, — любовь, она почти что магия. Особенно любовь материнская…
А я просто прикрыла глаза, стараясь снова не заплакать. Ощущение лежавшей на плече руки всё ещё сохранилось, будто кто-то всё ещё оберегал меня, чуть обнимая. Хотя отчасти так оно и есть, те, кого мы любим и кто любил нас, никогда не уходят насовсем, они всё ещё готовы помогать и защищать. Любовь — это самый сильный оберег…
***
У Рика было чувство, что он сам умер и вернулся с того света. В то время, когда на его руках бледнела и почти не дышала Авриэль, он сам, казалось, бился в агонии. Найти её спустя столько лет и вновь утратить? Только теперь уже навсегда! Что такого сотворил Руфус, лорд Файс так и не понял. Джинн был на удивление серьёзен и собран, отбросил свою иронию и кривляния. Призрачное существо показалось лорду Файсу очень испуганным, джинн метался по постели бездыханной девушки и выкрикивал какие-то слова на неизвестном языке.