Пока она ехала, то обдумывала предстоящий разговор. Но ничего толкового в голову так и не пришло. Скорей крепла уверенность, что она не должна вмешиваться в их отношения и скорей напортит, чем поможет. Она поступила очень опрометчиво, приняв на себя это обязательство. С определенного возраста родители не должны встревать в жизнь своих детей, человек только тогда становится взрослым, когда сам решает свою судьбу. Иногда ей кажется, что она напрасно негодует, осуждает Машу хотя бы потому. что в этом нет ни малейшего смысла. Дочь все равно не сможет жить по-другому, в независимости от того, нравится это матери или нет. И, как бы Светлана этого не хотела, как бы не старалась ее оградить, но придется Маше пройти через те испытания, что выпадут на ее долю. Конечно, как матери, ей жалко дочь, она бы хотела уберечь ее от ошибок. Но не является ли это намерение как раз главной ошибкой?
Маша привычно села на кровать, поджав под себя ноги. Несколько мгновений она о чем-то сосредоточенно думала. Затем подняла голову и посмотрела на мать.
— А зачем ты приехала?
— У меня был Клод, — выпалила Светлана, хотя минуту назад не собиралась с этого начинать разговор. Она вообще не была уверенна, нужно ли упоминать его посещение ее квартиры.
— Клод? Зачем он к тебе приходил? — удивленно выгнула в форме лука бровь Маша.
— Его беспокоят ваши отношения. А с тобой он ни о чем не может поговорить.
— Он что тебе жаловался?
— Нет, он хочет, чтобы я помогла бы вам наладить контакт. Так что я выступаю в качестве вашего посредника.
Маша несколько мгновений смотрела на мать.
— И что он тебе еще говорил?
— Его волнуют твои отношения с Валерой. Он считает, что они стали чересчур близкими. Что у вас с ним происходит?
— Ничего не происходит? Мы просто встречаемся, ходим в рестораны, катаемся по ночной Москве.
— Просто встречаетесь и катаетесь? — недоверчиво переспросила Светлана.
— Ну, еще он предлагает мне за него замуж. При каждой встречи.
— И ты считаешь, что это нормально продолжать с ним встречаться?
— Почему бы и нет. Я тебе уже говорило, это его трудности.
— Не только его, но и твои, если это беспокоит твоего мужа.
Маша пожала плечами.
— Не понимаю, зачем он тебе это рассказал?
— Потому что ты его не слушаешь.
— Я просто не знала, что это его беспокоит. Спасибо тебе, теперь мы поговорим, и я его выслушаю.
Однако ни в голосе Маши, ни во всем ее виде не было и следа благодарности.
— Я не могу понять одного, — сказала Светлана, — что ты намерена делать дальше? Как жить?
— Не волнуйся, не пропаду.
— Но как же мне не волноваться. Если вы с Клодом разойдетесь, что ты будешь делать, на что жить? Ведь ты после окончания института ни дня не работала. Между прочим, ты обещала устроиться на работу.