Она с каким-то новым интересом наблюдала, как растет пенис, становится сильным и властным. И внезапно прижалась к нему щекой. Она вспомнила, что некоторые народы покланяются лингаму, как божеству. И с некоторых она хорошо понимает то, что побуждает их это делать. Он, в самом деле, бог, и не просто бог наслаждения, а чего-то гораздо более высокого.
Но внезапно она поймала себя на том, что думает сейчас не об Артеме, а о том незнакомом ей авторе странного послания — этого своеобразного гимна чистой любви. Но почему-то он именно сейчас вспомнился ей?
Она разжала руку, выпустила член на свободу и слегка отодвинулась от Артема. Тот несколько удивленно взглянул на нее.
— Что с тобой?
— Ничего. А почему ты спросил?
— Не знаю. Мне показалось, что в твоем поведении вдруг произошла резкая перемена.
— Да нет, мне очень хорошо. Я даже не предполагала, что мужчина может дарить женщине столько удовольствия. Неужели такое происходило с каждой, с которой ты спал?
— Вряд ли. Я могу лишь выполнить половина работы, вторая половина зависит женщины. И ты со своей частью справляешься просто на отлично. Знаешь, когда тебя нет рядом, я часто мысленно занимаюсь с тобой любовью. И так распаляюсь, что не знаю, куда себя девать. Мне не хочется с тобой расставаться.
Внезапно он вскочил с кровати и направился к пианино. Не одеваясь, совершенно голый Артем сел к инструменту. Его пальцы извлекли из него бравурную музыку.
Светлана слушала его игру, смотрела на его спину, но думала о том послании. Ее даже это немножко раздражало, так как мешало полностью раствориться в том наслаждение, что дарил ей Артем.
Он прервал игру на середине мелодии и повернулся к Светлане.
— Я хочу на тебе жениться. Мне надоело приходить и уходить. Я хочу быть с тобой все время рядом.
— И как ты представляешь нашу жизнь?
— О, это будет чудесно. Мы будем постоянно заниматься любовью, а в перерывах, чтобы быстрей набраться сил, я буду тебе играть.
. — Очень заманчивая картина. Только ты не забыл, что надо еще зарабатывать на хлеб насущный. Мне придется каждый день утром уходить из этого рая на работу на целый день. И ты будешь оставаться все это время без любви. Боюсь, что идиллии не получится. Ты мне иногда напоминаешь большого ребенка. И ты совсем не думаешь обо мне.
— Только о тебе я и думаю, — обиженно возразил Артем.
— Нет, ты не думаешь, что я буду делать, когда ты меня покинешь. Прикинь, сколько мне будет уже лет. Ты очень счастливый тем, что ты молод и можешь не думать о будущем. У тебя еще есть время поступать только так, как тебе хочется. И ничего кроме этого. И скажи вот еще что, кроме секса, нас еще что соединяет? Сколько мы можем быть вместе с таким крепежом?