– Папа, а что там делал ты? – вдруг спросил Джеймс.
– Где? В лагере?
– Нет. В пустыне. Ты же морской капитан, правда? А в пустыне нет океанов.
– Это ты правильно подметил, Джеймс. Хвалю за наблюдательность. – (Джеймс гордо улыбнулся.) – Я разыскивал в пустыне своего друга. Этот друг очень храбро сражался бок о бок с майором Лоуренсом, но попал к туркам в плен, откуда бежал.
– И ты его нашел?
– Ее. Видишь ли, я сказал «друг», но на самом деле это была моя подруга. Я разыскал ее и привез к Лоуренсу в лагерь.
– Ее? – наморщил нос Джеймс. – Ты дружил с девчонкой?
– Дружил, – засмеялся Шейми.
Но смех быстро утих. Шейми перестал улыбаться, а в его голосе появились оттенки грусти. Что-то сталось с Уиллой. Шейми не видел ее с тех самых пор, как оставил в лагере с Фатимой. Что было с ней дальше, он не знал. Через несколько дней после их прощания он отправился в свое первое плавание на «Эксетере», оказавшееся и последним. Потом плен, больница. Альби к тому времени вернулся в Кембридж. Написав ему, Шейми узнал, что Уилла находится в Париже. Ее нынешнего адреса Альби не знал. Он сообщил, что однажды пытался увезти сестру домой, но все закончилось скандалом. С тех пор их переписка прекратилась. Альби дал Шейми последний из имевшихся ее адресов. Шейми сразу же написал, однако Уилла, должно быть, снова переехала, ибо письмо вернулось нераспечатанным. Он часто думал, слышала ли она о его гибели, а затем и о том, что он остался в живых. Шейми решил, что вскоре сам отправится в Париж, но не раньше, чем их с Джеймсом совместная жизнь войдет в колею. Он только-только появился в жизни сына и чувствовал, что не имеет права снова покидать малыша.
– Значит, она была тебе очень хорошей подругой, если ты искал ее по всей пустыне, – заключил Джеймс.
– Ты прав. Очень хорошей, хотя и девчонка, – заговорщическим тоном произнес Шейми.
– Мама тоже была девчонкой, – сказал Джеймс. – Ты любил свою подругу так, как маму?
Шейми осекся на полуслове. Вся его прежняя боль вернулась. Вспомнились былые ошибки и предательства. Он думал о печали, раскаянии, чувстве вины и чувстве потери. Об этом и взрослому-то человеку не расскажешь, не говоря уже о маленьком мальчишке!
– Вот что, дружище, эту историю я расскажу тебе в другой раз. А сейчас тебе пора ложиться спать. Время уже позднее.
– Ладно, – согласился Джеймс и поцеловал Шейми в щеку. – Папа, я люблю тебя.
Шейми оторопел. Эти слова Джеймс произнес впервые. Шейми наклонился к сыну и тихо произнес:
– И я тебя люблю, Джеймс.
Они сидели – отец и сын – и смотрели на огонь. Шейми забыл о том, что Джеймсу пора ложиться. Забыл недавние мучительные мысли и чувства.