– Фрэнсис, мать твою, где ты? Отвечай! Билл только что звонил мне, сказал, что ты остался устраивать какую-то хрень с телом Теренса. Если бы он позвонил мне раньше, я бы уже делал из тебя чёртову отбивную! Какого хрена ты молчишь?! – Джереми слушал голос говорившего и чувствовал, как сердце в груди будто кто-то сжимал всё сильнее и сильнее ледяной жёсткой рукой. Он понимал, кому принадлежит этот голос, но не мог в это поверить. Отказывался верить… А звонивший тем временем перешёл на крик, срываясь со своего обычно рассудительного и спокойного тона. – ЧТО ТЫ ТАМ НАДЕЛАЛ? А?! Если ты что-то сделал с моим сыном, я убью тебя! Ради твоего же блага я надеюсь, что ты просто где-то отсиживаешься после убийства журналиста и дрочишь от счастья, как в прошлый раз, психопат ты долбанный! Отвечай, я сказал!
– Это не Фрэнсис, – мёртвым голосом полушёпотом ответил Джереми.
Наступила тишина, из трубки с несколько секунд лишь слышалось тяжёлое дыхание звонившего. Затем вызов был сброшен.
Среда. 21 августа 2014 года
Забыв об ограничениях скорости, да и многих других правилах дорожного движения, Джереми мчался на фордике отца по улицам ночного Бритчендбарна, направляясь в дом своих родителей. На сидении рядом с ним лежала записная книжка, выпавшая из рук психопата Фрэнсиса и принадлежавшая, судя по подписи на внутренней стороне обложки, убитому оккультистом Майку Теренсу. Джереми не знал, что собирается сделать. Ему хотелось посмотреть в глаза отцу, спросить напрямую, что творится и почему. Где-то в глубине души Джереми также надеялся, что всему этому найдётся какое-нибудь простое объяснение, что, быть может, он что-то не так понял. Что ошибся… Тем не менее, теперь всё происходящее выстраивалось в более менее структурированную последовательность. Если его отец некий «мессия» культа, то становится понятно, почему за Джереми лишь следили, а не прервали его попытки докопаться до правды тем же радикальным способом, каким закончили расследование Майка Теренса. Также это объясняло записи, сфотографированные Джереми у священника отца Фоджестона – речь шла не о нём, а его отце, которого он никогда не называл Джереми, ассоциируя его у себя в голове только как «отец», «папа». А шериф Томас Рейфан, неужели и он замешан? Они с Джереми-старшим были лучшими друзьями, наверняка он всё знал… Потому и скрывал от Джереми имя владельца ржавого пикапа. А что по поводу Анны? Связано ли её похищение с приездом Джереми? Но как? Каким образом она могла быть впутана во всё это? Джереми чувствовал, как виски начинает сдавливать тупая боль. Не выдерживая всей правды, голова будто распухала и сдавливалась невидимым обручем одновременно. Что ж, скоро он заполнит и эти белые пятна, окончательно собрав воедино весь этот извращённый пазл.