— Они совещаются? — Спросила подруга.
— Да.
— Как думаешь, что решат?
— Не знаю. Совсем. Я впервые прошу их о таком. Для меня самого все это в диковинку.
Наконец духи расступились, и к нам подплыл тот самый старик. Остальные тени двинулись к нам, потихоньку окружая плотным кольцом.
— Род не даст столь великую силу для исцеления просто так, — вынес вердикт дух. — Ибо наш род древен, и хотя сила его велика, эту потерю мы будем восстанавливать многими поколениями. Источник тоже иссякаем, и отдавать так много даже для чужака, который с добром отнесся к нашему наследнику, мы не готовы.
Золотистые плечи Ирэн окончательно поникли. Но я не собирался сдаваться так быстро.
— Погодите, — я выступил вперед к деду. — Вы сказали, что не отдадите силу просто так. А если в обмен на что-нибудь? Что может компенсировать потерю? Что можно предложить из того, что Род готов принять?
— Род примет то, что пойдет на его благо, — назидательно подняв палец вверх, проговорил дух. — Потеря силы — не на благо. Она может понадобиться тебе, твоей сестре или вашим потомкам. Поэтому мы всегда должны заботиться сперва о тех, кто принадлежит к роду. Заботиться, копить силы и собирать мощь. Ведь без этого и ты, Михаил, не смог бы сделать того, что можешь творить.
Крыть мне было нечем. Позиция Рода ясна: по мелочи выдавить капельку для кого-нибудь — пожалуйста, да и то предки ожидали благодарности и всего прочего. А вывалить бочку силы для человека, который был им никем — фигушки.
Я скрипнул полупрозрачными зубами.
— На каких условиях вы согласитесь выделить силу на исцеление? — повторил я. — Что чужаки могут вам дать, чтобы вы согласились на обмен?
Духи снова зашелестели. Старик прислушался к голосам, но для нас с Ирэн этот шум ничем не отличался от шелеста листвы — ничего не разобрать и не понять.
Наконец “дед” качнул головой.
— Семье помогать мы будем. Или тому, кто принесет в род богатство. Или титулы. Что-то, что возвысит Род пуще прежнего.
— Но…
Внезапно все духи разом исчезли. Развоплотилось белое дерево, начал меркнуть огромный белый шар. Через несколько мгновений вокруг нас с Ирэн не осталось ничего, кроме яркого света, молочной белизны и почти незаметно клубящегося дымка на горизонте.
— Нам все сказали, — проговорил я, обернувшись к Ирэн. — Пора уходить.
Девушка растерянно кивнула.
— Знаешь, как?
Я знал. Сомкнув полупрозрачные веки и ухватив подругу покрепче, я принялся медленно выдавливать нас из коры дуба. Все начало стремительно темнеть, а еще через пару секунд нас обдало порывом неласкового ноябрьского ветра.