Перед закрытыми глазами промелькнули какие-то неразборчивые кадры… кажется, дождь, темное небо и – созвучно ощущениям – молнии, сверкавшие совсем рядом. Я смотрела на землю с высоты, и там, внизу, все тонуло в жарких огненных вспышках, которые не мог погасить шальной ливень.
Вряд ли все это длилось дольше нескольких секунд, но такой короткий промежуток времени будто растянулся, сделав одеревеневшее тело вместилищем сотен разнообразных эмоций. Дыхание перехватило, и я не могла ни вздохнуть, ни закричать от невыносимой боли… а потом вокруг стремительно сгустилась сожравшая меня чернота.
– Вас это не касается! – прозвучал в пустоте резкий голос.
– Позволю себе напомнить, что я здесь как раз для того, чтобы следить за ходом вмешательства в сознание девушек, – ответил ему другой. – Стало быть, случившееся меня касается самым прямым образом. Будьте уверены, я внесу в доклад ваше…
– Это просто недоразумение, – отчеканил первый до того грозно, что, обладай я способностью шевелиться, непременно бы поежилась. – Наш лекарь предупреждал, что вмешательство в сознание девушек из Закрытого мира может иметь неожиданные последствия, если не снимать в это время ментальный блок. Последнее не дали мне сделать именно вы.
– Таков закон, соблюдение которого я обязан…
Кажется, я услышала короткий выдох и практически беззвучный счет до пяти.
– Лорд Нейриш, настоятельно рекомендую вам на ближайшее время забыть, как пользоваться речью.
Судя по интонации, Шайрэн был в ярости, хотя и сдерживался, практически не повышая тона. Не требовалось открывать глаза, чтобы увидеть, насколько он раздражен. И причиной тому, похоже, послужила я.
К этому моменту способность мыслить ко мне вернулась, и я осознала, что лежу. Что произошло, не понимала. Помнила только, как сидела перед ним в кресле и думала, о чем он просил. Потом пришли какие-то странные образы, боль, а затем – полный провал.
Я попыталась пошевелить рукой, и мне это удалось. Очень медленно, почему-то с нелепой боязнью, что ослепла, я разомкнула веки, и по глазам тут же резанул яркий свет, в котором ко мне склонялось мужское лицо. Оно было прямо передо мной – взволнованное, озадаченное и мрачнее прежнего. Правда, взволнованность и озадаченность проглянули всего на мгновение, после чего скрылись за непроницаемой маской.
– Вы очнулись, – не то констатировал, не то спросил Шайрэн и, не дав мне вставить ни слова, сообщил: – Во время испытания вам стало плохо, без сознания вы пробыли десять минут. Приношу извинения за доставленные неудобства, сейчас вас отведут в покои, и Квинидан сделает все необходимое.