– Не о Шотландии, а о шотландской школе. Пап, ты же учитель. А Анна – консультант по профориентации. Мы же живем и дышим образованием.
Он не успел ответить – я опередила его и начала листать распечатки. Прошло несколько дней после ситуации с Джуд и прозрения у тети Ви, и я уже превратилась в специалиста по запросу финансовой поддержки.
Я нашла нужную страницу, достала из пачки и помахала ей:
– В Грегорстоуне предлагают все виды стипендий. И это одна из лучших школ в мире, пап. Они выпускают королей, принцев и премьер-министров. И в этом году они впервые принимают девушек! Я буду учиться в первом в истории женском классе, так что, можно сказать, войду в историю. Может, моя фотография даже будет в учебниках!
– В шотландских учебниках, – отмечает папа.
Я киваю.
– Вообще замечательно. Ты что-нибудь знаешь об истории Шотландии? Она такая сумасбродная! Храбрая сердцем и я – рука об руку…
Папа улыбается, как я и ожидала. Он поворачивается к плите и качает головой.
– Я думал, этот вопрос уже закрыт, малышка. Пару недель назад ты категорически отказывалась ехать.
Папа называет меня малышкой, когда хочет повоспитывать, а такое случается частенько. Иногда я размышляю о том, каким бы он был, будь рядом мама. Но это несправедливо по отношению к нему – как будто я его предаю. Словно мне его недостаточно.
Я оставляю бумаги на столе, встаю за ним и кладу ему руки на плечи:
– Ну, я… я передумала. Я много размышляла и окончательно убедилась, что отказалась поспешно. Испугалась, потому что это кошмарно далеко, но чего тут бояться? Это же чудесно.
Я подвинулась ближе и добавила:
– И пап, это все-таки школа! Я же не собираюсь весь год таскаться за какой-нибудь рок-группой.
Он усмехнулся, глянув на меня через плечо:
– Если честно, мне кажется, что с рок-группой я бы смирился быстрее. Это я бы понял.
Улыбаюсь, хлопаю обеими руками ему по плечам и отхожу.
– Ну, может, я так выражаю бунтарство. Странное дело – у таких родителей-бунтарей такая некрутая дочь.
– Я думаю, что ты та еще бунтарка, – парирует папа, подбрасывая блинчик. – Я даже решил, что мы можем сходить в поход. Только мы вдвоем, как раньше. А еще я видел объявление о выставке минералов и драгоценных камней на следующей неделе в Хьюстоне. Должно быть здорово. Сто лет на них не ходил.
Я смотрю на него:
– Пап, ты что, пытаешься подкупить меня наукой?
– Разве что совсем чуть-чуть, – признается он, а затем кивает в сторону Гуса, моего младшего братика, сидящего в высоком стуле и радостно стучащего ложкой по подносу.
– Если ты уедешь, с кем же я тогда буду ходить в походы? Он плоховато умеет ставить палатку. А как-то я его попросил собрать хворост – ты бы видела, какой он устроил бардак.