Верховое болото оказалось огромным — тёмная вода Сладкой медленно текла через поросшие чахлыми сосенками и берёзками торфяники. Когда-то знакомый лесник объяснил Роме — деревья на болотах такие мелкие, потому что им не хватает влаги. Древесные корни не могут пить из лужи.
Слой торфа здесь очень велик, намного больше метра глубиной — Шишагов не поленился, копал, пока позволяла вода, потом вогнал кол. Вытащил, а он весь измазан чёрным. Замечательно, очень не хотелось здешний лес на уголь переводить, лучше делать кокс из торфа. Может и муторней, зато душа не болит. Местами по берегам попадались кусты более рыжей, чем в других местах травы. Должна здесь быть руда, просто обязана.
Нет, прекрасное место Дзеян посоветовал, и вильцам оно не нужно — они к большим рекам жмутся. По берегам и глина попадается, и песок. Вот известь придётся возить почти от самого Нирмуна лодками, но и это не очень далеко, да и нужно её для плавок намного меньше, чем всего остального.
"Маша, возвращаемся. Решено, здесь будем селиться. Осталось озеро поглядеть — Дзеян почему-то очень хочет его показать".
Роман привычно подхватил копьё и побежал назад по своим же следам — к временному лагерю.
Позавтракали вчерашней кашей и оставили парней сворачивать лагерь. Дзеян повёл Шишагова к озеру. Увидев утреннюю зарядку "от Шишагова", кузнец никак не мог успокоиться:
— Ты каждое утро молодых так гоняешь?
— Нет, не так. Сегодня гонял мало — вчера сильно устали, и места специального нет.
Кузнец хмыкнул недоверчиво — если то, что он видел утром — мало гонял, что он с ними творит каждый день? И как они потом работу по хозяйству выполняют? Рома процитировал ему Каменного Медведя, как смог, конечно:
— Если воин пришёл к месту, где битва, но не может шевелить руками от усталость, он не боец, корм для ворон. Должен придти, делать битву, победить, и потом догонять убеглого врага и сворачивать его шея — тогда готов.
За разговором дорога закончилась незаметно. Кузнец заранее предупредил — тихо надо. Когда они подобрались, Роман знал — впереди стадо крупных животных. Маха подсказала. Но к открывшейся с опушки картине оказался не готов. На широком лугу у берега озера пасся табун диких лошадей, голов двадцать. А за ними скудную осеннюю траву жевали дикие быки и коровы, совсем не похожие на зубров.
— Видел? — шёпотом спросил кузнец, — Быки солнечного деда. Мало их осталось, а тут есть. Пуща.
Но Рому больше интересовали лошади. Тёмно-серые, небольшие, меньше скандских, но гораздо больше тех пони, что катают детишек в парках культуры и отдыха. Если взять этих кобыл и покрыть трофейными жеребцами…