Райли явно заинтересовал рассказ Фрэнки.
— Значит, остается важный вопрос: что Кенни сделал с этими самыми вещественными доказательствами? — спрашивает он. — Вы здесь по этой причине?
— Вы все правильно поняли. Вряд ли Кенни держал их у себя, ведь это подвергло бы опасности его семью. Плюс к этому жил он в съемном доме.
— Кстати, его жене там не очень-то нравилось. Они жили на Секретари-роуд, в восточной части Сибрука. Сибил хотела переехать в какое-нибудь другое место.
— Между прочим, мы нашли Сибил — она теперь живет в Окале. Она не захотела говорить с нами. Ни слова не сказала.
— Сибил — хорошая женщина. Мне, во всяком случае, всегда улыбалась. Я ее много лет не видел и, наверное, уже не увижу. Так, значит, мистер Татум…
— Пожалуйста, называйте меня Фрэнки.
— Итак, Фрэнки, вы считаете, что Кенни мог принести эти самые вещдоки в родительский дом, который стоит в конце дороги, в тупике, и спрятать их где-нибудь там?
— Мест, где он мог их спрятать, совсем немного, Райли. Если у Кенни действительно было нечто, что представляло для него ценность, он бы держал это в таком месте, где оно оставалось бы в сохранности и откуда он мог бы его при необходимости легко забрать. В моем предположении имеется смысл, не так ли? В старом доме есть чердак или подвал?
Райли качает головой:
— Подвала нет, это точно. По поводу чердака — думаю, его там тоже нет. Я его не видел. Во всяком случае, никогда не поднимался наверх. — Райли отпивает еще глоток лимонада. — По-моему, это похоже на попытки попасть пальцем в небо.
Фрэнки смеется:
— Ну, мы вообще-то частенько этим занимаемся — тычем пальцем в небо. И еще проводим огромное количество времени в поисках иголки в стоге сена. Но порой мы все-таки кое-что находим.
Райли допивает свой лимонад, медленно поднимается и тяжело топает через комнату, словно несет на спине тяжелый груз. Потом останавливается, смотрит на Фрэнки и произносит:
— Вы не можете отправиться в этот дом. Это слишком опасно.
— Он уже много лет стоит заброшенный.
— Ну да, там никто не живет, во всяком случае обыкновенные люди. Однако в доме полно всякой нечисти. Духи, привидения — это место заколдованное, Фрэнки. Я в этом сам убедился. Я бедный человек, у меня на счете в банке всего несколько долларов, но я и в полдень не вошел бы в этот дом, хоть и с пистолетом в руке, даже если бы мне за это предлагали тысячу долларов наличными. И никто из нашей семьи тоже бы этого не сделал.
Глаза Райли расширены от страха, его палец, которым он указывает на Фрэнки, дрожит. Фрэнки при виде такой реакции на несколько секунд теряет дар речи от изумления. Райли снова подходит к холодильнику, достает оттуда еще две бутылки лимонада, вручает одну Фрэнки и садится на стул. Он закрывает глаза и делает несколько глубоких вдохов и выдохов, будто собирается с силами, прежде чем приступить к изложению некой длинной истории. Наконец он начинает: