. На южной набережной стоит бронзовая статуя Линкольна: первый президент обозревает фасады обращенных к реке зданий — солярий, Торговая палата, бар «Пикадилло». Краеведческий музей в здании бывшей средней школы ограничивался лишь упоминанием о Линкольне, зато располагал подробными материалами о драматическом инциденте под названием «Пирсонская авария».
В седьмом классе Бекки писала сочинение на тему Пирсонской аварии. В 1806 году паром врезался в берег, и несколько человек утонуло. Она изложила события от лица хромого хозяина салуна: он не мог никому помочь, стоял на берегу, опираясь на палку, и только смотрел. На его глазах погибали люди, и он ненавидел себя за то, что не в состоянии помочь. Наблюдал — вместо того, чтобы действовать, а это не по-мужски. Видел все с самого начала, с первого легкого толчка: как руки мужчин метнулись к шляпам, как люди падали за борт, как кричали женщины, ржали лошади… и как потом вытаскивали на берег тела.
Учительница Бекки, миссис Нэгл, задержала ее после звонка. Написала на первой странице сочинения: «Незачет».
— Кто этот человек? — спросила она.
— Не знаю. Никто не знает. — Бекки была недовольна: что, придется писать заново?
— Ты пользовалась какими-то источниками? — Миссис Нэгл имела в виду бесконечные ленты микрофильмов местной библиотеки.
— Нет, — призналась Бекки.
Миссис Нэгл пролистала сочинение, то и дело указывая ручкой на выражения вроде «воспоминания мистера Сэма Смита об этом ужасном дне». Затем написала на титульном листе два слова: «ВЫМЫСЕЛ» и «ФАКТЫ».
— Ты написала вот что. — Она ткнула в первое слово. — А задание было таким. — Ткнула во второе.
Бекки переписала сочинение и больше никогда не выходила за рамки. Вообще-то она удивилась, что миссис Нэгл нашла время высказать ей свои сомнения — обычно за сочинения Бекки получала «пятерки» и «четверки», о чем бы ни писала, и никто ничего не комментировал. В школе, которую половина учеников не оканчивает и где нет возможности вести отдельные классы для одаренных детей, отличная успеваемость означала только то, что до тебя никому нет дела.
Лишь мисс Марнер, преподававшая математику в старших классах, всегда уделяла Бекки особое внимание. Высокая, худощавая — этакий надзиратель, Диана Марнер настаивала, чтобы ее звали не миссис, а мисс: «Повторяем за мной, всем классом: «Мззззззз Марнер»! Не так уж и трудно, правда?».
Мисс Марнер давала Бекки самые сложные тесты и не желала слушать никаких жалоб. Копировала на ротаторе дополнительные задания и требовала, чтобы Бекки сдавала их ей в течение двух дней. Настояла на том, чтобы она вступила в городской клуб математиков (Бекки была в нем единственной девушкой и единственной старшеклассницей), выписывала для нее книги из библиотек других штатов и даже видеокассеты с материалом о теории происхождения чисел и о концепциях, лежащих в основе методов обработки больших массивов данных.