– Я сказал, что не брошу его тут одного! – закричал Альфа, и я впервые услышала в его голосе слёзы.
И мы остались ждать… Сергей Матвеевич ни разу со мной не обмолвился даже словом. Видимо где-то в глубине души он испытывал неловкость после произошедшего.
Моё тело через пару дней уже перестало болеть, а ещё через пять я уже чувствовала себя гораздо лучше.
Ровно пять суток мучения и бесконечного ожидания, когда Серый отмучается! Никогда не думала, что это будет так ужасно! Мне до последнего момента не было его жаль, но я видела, как страдал любимый и я страдала вместе с ним.
С каждым днём Альфа становился всё более подавленным. За эти пять дней у нас не было интимной близости. Он был сухим и рассеянным. Мы с Иришкой старались не находиться в комнате больного, и даже находясь на другом этаже, я запрещала ей снимать маску.
В респираторе было жутко неудобно, но страх заражения был сильнее любого дискомфорта. Мы снимали их только во время еды, а для приёма пищи выходили на улицу.
Мой учитель делал всё тоже самое. И вот, когда Альфа вышел и сказал, что Серого больше нет, мы все облегчённо вздохнули.
Оставалось его похоронить и идти дальше. Больше нас ничего не держало в этом месте. За эту неделю мы слегка успокоились, ожидая погони. Из деревни никто мимо не проходил за это время и Альфа даже предположил, что очаг локализован, но у меня была другая версия. Я была уверена, что эти дегенераты перерезали друг друга в поисках нулевого пациента!
– Дайте мне время попрощаться с ним, ещё один день и мы пойдём, – тихо сказал он, затем вернулся в дом.
– Ещё один день? Ты шутишь?! У нас каждый день на счету! Мы и так потеряли много времени из-за твоего брата! – в сердцах закричала я и сразу же осеклась, встретив его полный боли взгляд.
– Хорошо, – смирилась я с неизбежным, – Один день ничего не решит, давай задержимся…
Почти сутки он не выходил из спальни брата и никого к себе не пускал. Я не знала, что он там делает, но мне хотелось поддержать его, утешить. Сказать, что жизнь не стоит на месте и надо тоже двигаться дальше, нужно жить и продолжать сражаться!
А вечером на следующее утро он вышел из комнаты покашливая и потирая виски. Его лицо было красным и я не могла понять – это от слёз или от жара?
Он вышел без маски и мне стало всё понятно. Я сделала несколько шагов назад и потащила Иришку на улицу.
– Постой тут, пожалуйста, хорошо? Я сейчас вернусь!
Она замотала головой.
Я вернулась в дом и села напротив Альфы за стол.
– Ты снимал маску?
Он устало посмотрел на меня и я увидела перед собой уже не того Альфа-самца, а забитого мальчугана, у которого отняли смысл жизни.