– Это невозможно, – фыркнул Берг. – Они тут все должны сгнить, как и предписано в…
Он не договорил, потому что дверь внезапно открылась. Карин тут же вскочила, вскрикнула, но предупредить Берга не успела, точно так же как тот не успел обернуться.
Криво сломанная металлическая труба ударила Берга по голове, но этого показалось мало ворвавшемуся Тибальду. Он снова нанес удар, но на этот раз по раненому боку, заставляя капитана рухнуть на пол.
– Вот и все, – сказал он, отбрасывая трубу и шагая к Карин. – Нам больше никто не помешает, и я наконец-то выдеру тебя по-настоящему.
Он улыбнулся, безумно и криво. Даже глаз у него от этой улыбки дернулся и перекосился.
– Не смей приближаться, – потребовала Карин, отступая в угол и сжимая кулаки.
Драться ее учили, и пусть особых успехов она не достигла, но и сдаваться просто так хилому мужчине не собиралась.
– Хочешь драться? – спросил Тибальд, усмехаясь. – Давай, сопротивление меня возбуждает.
Он сделал еще шаг и рассмеялся, а Карин лишь отступила, упуская свой шанс ударить. Уперевшись в стену, она вдруг поняла, что сама загнала себя в западню.
– Сопротивляйся! – потребовал Тибальд, мгновенно перестав смеяться, и, сверкнув бешеными глазами, бросился на нее, плечом вколачивая в стену.
Воздух из легких Карин вышибло, но с хриплым стоном она все равно ударила Тибальда в бок, прямо под ребра, так сильно, как прежде была даже не способна. Просто впервые в жизни она была готова ломать живому человеку кости, чтобы цепкие пальцы к ней не прикасались, а безумие не пыталось смотреть ей в глаза. Если она и видела когда-нибудь чудовищ, то именно в этот миг, когда Тибальд смеялся.
– И это все, на что ты способна? – спросил он и, чуть отступив, ударил ее кулаком в живот и тут же схватил ее за обе руки, вжимая в стену. – Хорошо, что ты худенькая, значит кулаком можно прижать живот до самого хребта. Знаешь, как оно приятно, когда кулаком можешь почувствовать собственный член внутри шлюхи?
– Да ты конченый извращенец, – выдохнула Карин, понимая, что звать на помощь просто некого, а ноги от страха онемели и еще чудом не начали подкашиваться.
– Тебе тоже понравится, – прошептал Тибальд и лизнул шею под самым ее ухом.
От этого прикосновения Карин передернуло, и к горлу подступила тошнота.
– Я порву тебя всю, и ты научишься от этого кончать. Вам, бабам, именно это и нужно: чтобы здоровый хуй рвал вас от жопы до самой глотки.
Он прижался к ней всем телом и потерся вставшим, пульсирующим от нетерпения членом о ее бедро, и только тогда Карин поняла, что имеет дело с по-настоящему больным человеком, искренне верящим в правдивость сказанных мерзостей. Тошнота стала еще сильнее, но она не хотела сдаваться. Попыталась его пнуть ногой, но он опередил, ударив коленом в бедро.