Вот только эти минуты остальным дались дорого.
Когда я обернулся, лежали уже все, и только Руслана из последних сил удерживала гаснущий под мерными как пневмо-молот ударами купол воздвигнутый над неподвижными телами.
— А-а-а! — С диким криком, выпущенный словно камень из пращи, я всей массой влетел в Бульдозер, облепляя лианами, сдавливая теми словно питон или анаконда. Покатился по земле, одновременно кулаком правой без остановки гвоздя по лицу маньячки. — Н-на, сука! Н-на! Получи! — С безумной радостью наблюдая, как под здоровенным зелёным кулаком лопается кожа, брызгая кровью, заливая лицо беснующейся в моих крепких объятиях бабы.
Но тут вдруг словно что-то взорвалось и я понял, что лиан больше нет, а я сам, не смотря на немаленький вес, лечу в воздухе. Перекувыркнулся через себя, затормозил, пробороздив землю, раскидывая в стороны куски асфальта. Скрипнув зубами, посмотрел на противницу.
— А ты интересная… — Залитая кровью, в подпаленной одежде, Бульдозер смотрела на меня и улыбалась, страшно скаля неровные зубы, — любишь поиграть?
— Люблю, — ответил ей, не торопясь вставать. Отросшие с пальцев корни уже пробили гравийную подушку под асфальтом и нашли какую-то корневую систему тут же присосавшись к ней и перекачивая силу в меня, взамен утраченной. Жаль только корни были тонкие, быстро большой объем не выкачаешь. — Только ты ошиблась, я парень.
— Ещё интересней, — женщина ладонью стёрла с лица кровь, облизнулась. Раны на ней затягивались как по волшебству. Хотя почему «как», по волшебству и затягивались. — Всегда любила с мальчиками пошалить. Вы такие забавные. Жаль быстро кончаетесь.
— Сегодня кончишься ты. — Я тянул время, накапливая энергию, готовясь нанести удар который та отразить не сможет. Пока получалось.
— Я вся в нетерпении!
А затем я повторил то, что получилось провернуть тогда в парке, не стал швыряться лианами по воздуху, а прорастил через корни под землёй, двумя отростками прочно спеленав Бульдозер ноги, а третьим прицельно выстрелив ей между ног. Вот только случилось невероятное, ягодицы этой твари не только перехватили мою зелёную тентаклю, остановив булками прямо в полёте, но и буквально раздавили её, сжавшись железными тисками, с резким чавкающим звуком, не дав проникнуть даже на полшишечки.
— Плохой мальчик, — прошипела та, а я, не тратя больше времени на разговоры и понимая, что игры кончились, подпрыгнул высоко в воздух и уже оттуда стал беспорядочно бить заострившимися и ороговевшими концами лиан, пытаясь насадить Бульдозер на них как майского жука на булавки.