— Ты не серьезно, — опешила Настя.
— Почему?
— Ты не можешь верить в такую чушь.
— А я и не говорю, что верю, — вздохнула Мишель. — Насть, я не приеду к тебе. Не могу, извини. Я еду в Таллинн. Буду гулять по городу, пить глинтвейн и, может быть, встречу того самого легендарного трубочиста. Подержусь за его пуговицу, загадаю желание, и оно обязательно сбудется.
Она замолчала, подруга тоже не спешила ничего говорить.
— Я тебя поняла, — ответила, наконец, Настя. — Поезжай, конечно. И, знаешь что? Встреть трубочиста! Только молодого, красивого и богатого. И подержись у него за что-нибудь! Не за какую-то пуговицу, а за что-нибудь посерьезнее. Тебе ясно?
Мишель поневоле рассмеялась. Настя была в своем репертуаре. Кто о чем, а она обязательно о какой-нибудь похабщине.
— Тебе ясно? — повторила свой вопрос подруга.
— Ясно.
— Обещай, что не упустишь свой шанс.
— Обещаю и торжественно клянусь, — ответила она.
— Отлично. Тогда желаю тебе удачи.
— Спасибо, — от души поблагодарила Мишель.
************
Она отложила телефон и снова посмотрела в зеркало.
Какая странная штука — жизнь. Ровно год назад они с Павлом ставили елку, спорили о новогодних подарках, ходили по магазинам и обсуждали, что приготовить к новогоднему столу.
Они были вместе. Да что там год! Еще каких-то шесть месяцев назад она была замужней женщиной, уверенной в том, что именно ей выпал счастливый лотерейный билет — любящий муж. Один и на всю жизнь. И, если бы не случайность, ничего бы не изменилось.
Мишель задумалась: неужели Павел продолжал бы искусно лгать, изменять, жить двойной жизнью?
Полгода назад, в начале лета, она отправилась на конференцию. И надо же было такому случиться, что это важное событие проводили именно в июне, как будто не могли перенести на месяц раньше или позже. Двадцать седьмого июня у них с Павлом была годовщина — пять лет семейной жизни. И окончание проклятой конференции планировалось именно в этот день. Мишель уперлась всеми лапами — она должна быть с мужем. Начальство было неумолимо: если Мишель хочет продвинуться по карьерной лестнице, нужно лететь. И Павел поддержал ее начальника.
— Мишка, не переживай. Отметим, как вернешься.
— Но я хочу провести этот день с тобой.
— У нас впереди еще куча дней, глупая.
Мишель согласилась лететь, только с условием, что вернется домой двадцать седьмого. Иначе пусть обходятся без нее.
В итоге обратный билет был куплен на утро нужной даты, и она улетела.
И все было хорошо. Ее доклад был встречен с большим интересом, коллеги поздравляли и хвалили. А начальник, расчувствовавшись, предложил поменять билет на двадцать шестое.