Тем временем льдина, беспрерывно петляя, медленно плыла на северо-запад. Солнце не заходило: начинался полярный день. Нелегко было привыкнуть спать, когда солнце ярко светило. Жизнь на станции шла своим чередом, но вдруг 12 мая льдина раскололась, трещина прошла в 200 метрах севернее лагеря. Часть льдины, на которой находилась станция, была еще достаточно велика — 2 километра в длину и 900 метров в ширину. Но посадочной полосы опять не стало. А на материке еще осталось 10 домиков, их в ближайшее время надо перебросить на льдину. В третий раз приходится строить взлетно-посадочную полосу. Подходящий участок нашли только в 2 километрах от станции, на соседней льдине. Трактору туда не добраться, строили вручную. Хотя для самолета на лыжах снег со льда особенно сгребать не нужно, но все же на строительство ушло три дня. Прилетевший самолет Ли-2 сел на эту не очень удобную площадку. До лета удалось доставить только четыре домика, шесть завезти не успели, они так и остались на материке. Началось сильное таяние, и полеты до осени пришлось прекратить.
Итак, из 25 участников дрейфа половине придется жить в палатках. 15 мая льдина опять треснула. Сетка трещин покрыла ледяное поле, многие из них прошли через лагерь. Одна широкая, двухметровая трещина отделила домик гидрологов, их палатки наблюдений, склады с продуктами и углем. Радиостанция и метеостанция стояли у края небольшого обломка. Продолжать работу при таких обстоятельствах было опасно. Решили перебазировать станцию на более крупный обломок поля, но путь туда преграждала трещина, которая то сходилась, то расходилась. В тот момент, когда она сузилась, по перекинутым через нее деревянным брусьям трактор перетащил домик радиостанции. Вскоре трещина снова разошлась. Остальные грузы пришлось перевозить на резиновой лодке.
Когда края трещины снова сошлись, опять положили брусья, и трактор перетащил кают-компанию и два домика. Вскоре переправа снова нарушилась, трещина беспрерывно «дышала». Сани с дизелями и аэрологический павильон пришлось перевозить по частям. Разобрали фундамент под дизелями, демонтировали систему отопления. Десять дней длилась перевозка. На новом месте почти все пришлось строить заново, а научные наблюдения нельзя прерывать. Нагрузка на людей была очень тяжелой.
Наступает лето. Часто льет дождь, усиливается таяние. Все сыреет, одежда и обувь вообще не просыхают. В июле на льдине появились настоящие озера с голубоватой пресной водой. Стали очень портиться продукты: хлеб плесневеет, свежее мясо тухнет — приходится его засаливать.