— Бизнес-интересы?
— Да. Полезно выяснить, что представляет собой фонд. Но я думала и о его личных интересах.
— Вы можете рассказать мне еще что-нибудь? — спросила Кэсси.
— Нет, но только потому, что пока рассказать больше нечего.
— А как насчет Миранды?
— А что насчет Миранды?
— Вы про нее узнали?
— Например, работала ли она с Алексом, держал ли кто-то из ее семьи деньги в этом волшебном фонде? — спросила Ани.
— Да.
— В «Юнисфер ассет менеджмент» работает шестьсот или семьсот человек, офисы находятся в Нью-Йорке, Вашингтоне, Москве и Дубае. И нигде нет сотрудницы по имени Миранда.
— Вы проверили?
— Да, сыщик проверял.
— Если Миранда была инвестором, он сможет это выяснить?
— Возможно, но я не уверена.
— Вдруг имя вымышленное?
— Если она его и убила? Безусловно, — ответила Ани решительно и добавила: — Вы должны переговорить с Фрэнком Хаммондом. Потом позвоните мне. Давайте назначим встречу на завтра, вне зависимости от того, пожелает ли он снова вас увидеть.
Завтра пятница. Кажется, у Кэсси были какие-то планы. Она мысленно пролистала воображаемый календарь, пытаясь вспомнить. А, вот — Розмари. Племянники. Нужно перезвонить Розмари, потому что сестра с семьей приезжает в Нью-Йорк. Сестра что-то сказала о походе в зоопарк в субботу. Похоже, завтрашний день свободен.
— Конечно, — ответила Кэсси. — На какое время?
— Приходите ко мне в офис примерно в четверть первого. Здесь за углом, на Пятьдесят третьей улице есть очень неплохая закусочная на колесах, где продают фалафель, а завтра ожидается прекрасная погода. Вы любите фалафель? Можем поесть на свежем воздухе.
— Ладно, — согласилась Кэсси, не ответив на вопрос.
— Хорошо. Но позвоните мне после разговора с ФБР.
— Воздушный маршал, летевший вашим рейсом, сказал, что вы с Соколовым много разговаривали. Он это заметил, — заявил Фрэнк Хаммонд по телефону.
— Не помню такого, — ответила Кэсси, открывая чемодан и вынимая вещи.
В глубине души она понимала, что не стоит делать несколько дел одновременно — необходимо сосредоточить все внимание на агенте ФБР. Но раскладывание вещей ее успокаивало.
— А другие члены экипажа говорят, что он был вашим парнем.
— Моим парнем?
— Сидел в вашей секции.
— Да, это правда.
— И что вы с ним много общались.
— Сомневаюсь, что я «общалась» с ним больше, чем с другими пассажирами, которых обслуживала, — солгала она.
«Общение» — довольно уклончивое, смешное понятие, которое невозможно охарактеризовать количественно. Интересно, остальные члены экипажа тоже с энтузиазмом называли ее имя или на нее указал только воздушный маршал? А еще можно предположить, что Хаммонд использует такие формулировки, потому что блефует, пытается запугать ее, заставить поверить, что ему известно больше, чем есть на самом деле.